Роберт Хайнлайн: Миры Роберта Хайнлайна. Книга 5

— Разве долго? — только и ответил я, оглядываясь вокруг.

Это был дорогой номер, как я и ожидал, но изрядно замусоренный. А еще тут и там в беспорядке стояло около дюжины грязных стаканов и кофейных чашек. Не трудно было догадаться, что я был последним из многих визитеров. На кушетке развалился, мрачно поглядывая на меня, еще один мужчина, в котором я тут же определил космолетчика. Я вопросительно взглянул на него, но он не представился.

— Ну ладно, добрался все-таки. Приступим к делу.

— Охотно. Но помнится мне, — добавил я, — что кто-то упоминал то ли о премии, то ли о надбавке к гонорару…

— Ах, да! — Он повернулся к человеку на кушетке: — Джок, заплати ему.

— Это еще за что?!

— ЗАПЛАТИ!!!

Теперь я узнал, кто из них босс, хотя, как я потом выяснил, сомнений такого рода, если Дак Бродбент находится поблизости, никогда не возникает. Тот парень быстренько вскочил и, помрачнев еще больше, отсчитал мне одну бумажку в пятьдесят и еще пять десятками. Я небрежно сунул их в карман, конечно, не пересчитывая, и сказал:

— К вашим услугам, джентльмены.

Дак пожевал губами.

— Во-первых, я хочу, чтобы вы поклялись, что даже во сне не проговоритесь об этом деле.

— Если моего простого честного слова мало, то какова цена моей клятвы? — Я взглянул на того, что снова разлегся на кушетке. — Мне кажется, мы не знакомы. Меня зовут Лоренцо.

Он поглядел на меня и тут же отвернулся. Мой знакомый из бара быстро вмешался:

— Имена тут ни при чем…

— Вот как? Перед смертью мой почтенный папаша заставил меня дать ему три обещания: во-первых, никогда не смешивать виски ни с чем, кроме воды; во-вторых, никогда не обращать внимания на анонимки; в-третьих, наконец, не общаться с людьми, которые отказываются назвать себя. Прощайте, джентльмены. — Я повернулся к двери с сотней теплых империалов в кармане.

— Стойте! — Я задержался. Он продолжал: — Вы совершенно правы. Меня зовут…

— ШКИПЕР!!!

— Заткнись, Джок! Меня зовут Дак Бродбент, а тот, что так злобно поглядывает на нас, — Жак Дюбуа. Мы оба вояжеры — первые пилоты, летаем на любые расстояния, при любых ускорениях.

Я раскланялся.

— Лоренцо Смизи, — сказал я скромно. — Жонглер и артист, член Лэмб-клуба. — Тут я вспомнил, что пора бы погасить задолженность в членских взносах.

— О'кей. Джок, попробуй-ка улыбнуться для разнообразия, что ли… Лоренцо, вы согласны хранить нашу деловую тайну?

— Ну еще бы! Вы имеете дело с джентльменом.

— Вне зависимости от того, согласитесь вы на работу или нет?

— Вне зависимости от того, достигаем мы соглашения или нет. Но я только человек, и ваша тайна в безопасности, если оставить в стороне допрос с пристрастием.

— Дак, — нетерпеливо начал Дюбуа, — ты не так ведешь дело. Нужно по меньшей мере…

— Уймись, Джок. Нам сейчас не до гипноза. Лоренцо, нам нужно, чтобы вы сыграли роль одного человека. Сыграли так, чтобы никто, повторяю, никто не заметил бы подмены. Вы можете выполнить такую работу?

Я нахмурился.

— Вопрос не в том, смогу ли я, вопрос в том, захочу ли я. А каковы обстоятельства?

— Гм… К деталям мы вернемся позднее. Грубо говоря, это обычная роль двойника весьма известной в обществе личности. Разница лишь в том, что игра должна быть столь совершенной, чтобы можно было обмануть даже людей, с ним хорошо знакомых и находящихся рядом. Это вам не то, что стоять на трибуне во время парада или навешивать медали на грудь герл-скаутам. — Тут он посмотрел на меня очень серьезно. — Для этого нужен настоящий артист.

— Нет, — сказал я, не раздумывая.

— Как? Вы же еще ровным счетом ничего не знаете о работе! Если вас беспокоит совесть, разрешите заверить, что ваши действия не причинят вреда человеку, которого вы будете изображать, и вообще не повредят ничьим законным интересам. Но это та работа, которую выполнить совершенно необходимо.

— Нет.

— Но, ради всего святого, почему?! Вы даже не знаете, сколько мы заплатим!

— Дело тут не в оплате, — твердо сказал я. — Я артист, а не двойник.

— Не понимаю. Уйма актеров извлекают дополнительные средства, появляясь на публике вместо знаменитостей!

— А я смотрю на них, как на проституток, и не считаю коллегами. Разрешите пояснить. Разве писатель может уважать себя, если он пишет книгу за кого-то? А вы сами будете уважать художника, который разрешит кому-то подписаться под своей картиной? ЗА ДЕНЬГИ? Возможно, вам чужд мир искусства, но я постараюсь объяснить вам на примере вашей профессии. Согласились бы вы только за деньги вести корабль, и чтобы другой человек, не обладающий вашим высоким искусством, носил бы вашу форму, получал бы благодарности и на людях разыгрывал из себя Мастера? Согласились бы?