Потом Венг Пинг призвал к себе разведчиков и отослал их следить за продвижением войска Ссумы и за тем, что происходит у Ма Су на холме. Однако My-Ти уехал ещё до этого, забравшись на коня, выбранного из-за его силы и скорости, и помчавшись, как ветер, обратно к форту, где базировались основные части армии.
Дважды он менял коней, но и время тоже шло, и только поздно ночью он, шатаясь от усталости, предстал перед Чуко Янгом. Министр взял пакет с посланием у My-Ти, но не распечатывал его, пока не отдал приказ принести еду и питьё и устроил так, что мальчика усадили и накормили. А потом он быстро прочитал послание Венга Пинга и сравнил эту карту с той, больших размеров, что до сих пор лежала на столе.
Затем министр бросил взгляд на My-Ти, который жевал пирог с маслом, пытаясь утолить чувство голода, пожиравшее всё внутри него, но не слишком при этом забывая о приличных манерах.
Дыня может скатиться с остроконечной крыши в двух направлениях, однако оба они ведут к падению. Высказанное даже шёпотом дурное слово эхом отдаётся на сотню миль. То, что ты видел и слышал, не следует повторять.
My-Ти отложил в сторону наполовину съеденный пирог.
— Этот человек, властелин, и слеп, и туп.
Но если Чуко Янг не пожелал говорить с My-Ти, то он и не притворялся, что пытается оградить своих высших офицеров от знания всех последствий возможной катастрофы. Потому что находившиеся в комнате люди стали свидетелями никогда ранее не виденной картины — вид разгневанного Чуко Янга: он с такой силой ударил по поверхности стола, что могучее дерево гулко отозвалось. И такой страстный вопль вырвался из его горла, словно пламя изрыгалось из пасти дракона:
— И вот теперь невежество Ма Су и его бессмысленная гордыня уничтожит армию! Легко набрать тысячу солдат-новобранцев, но где найти хорошего генерала?
Офицеры, находившиеся в комнаты, переводили взгляды друг с друга и сходились поближе к своему начальнику. И Янг Ай, самый высокий по рангу, рискнул спросить:
— Что же такое ужасное случилось, Ваше Превосходительство?
— Из-за глупою неподчинения совершенно ясно отданному приказу мы, может быть, уже потеряли Чихтьенг, а может, и больше. Ма Су рискнул поставить на кон в этом деле свою голову. Ладно, если он не умрёт в сражении, то он скоро узнает, что трещину в нефрите скипетра можно отполировать, но с трещиной в голове ничего нельзя поделать!
После этого Чуко Янг снова накинул на себя личину спокойствия. Его рука снова коснулась усов и принялась теребить волосинки в разные стороны, что всегда служило признаком пребывания его в глубокой задумчивости.
И тогда Янг Ай сказал:
— Я не слишком умён и не учился искусству войны. Но позвольте заменить Ма Су на меня, и тогда, возможно, не всё ещё погибнет совершенно.
Однако, когда министр кивнул согласно, почти с отсутствующим видом, и Янг Ай уже готов был отдать приказы своим подчинённым, вошёл ещё один посыльный, первый из многих других.
Но My-Ти, отпущенный наконец спать в удобство своего твёрдого ложа, не слышал новостей, с каждым разом всё более ужасных, сообщаемых сперва министру, а уж затем, из уст в ухо, и так далее, распространяемых по всей крепости. И когда мальчик поднялся, чтобы прийти к своему властелину, он услышал сразу обо всём. Можно приказать одному человеку проглотить язык, другому, но не шести или семи.
Именно так, как Венг Пинг и предупреждал, отряды Ссумы окружили холм, который Ма Су выбрал для строительства форта. Сам Ссума в маске вышел вперёд осмотреть пост, который построили воины By. Однако яркий свет луны выдал его, и люди в форте сверху узнали его. И тогда, как сообщалось разведчиками, Ма Су рассмеялся и выкрикнул:
— Если он прислушается к совету фортуны, то не нападёт на нас. Неосторожная крыса, которая вцепилась в кошачий хвост, должна быть готова к ударам.
После чего Ма Су отдал приказ своим людям проследить за тем, чтобы над холмом взвился красный флаг. Между тем отряды Ссумы подошли совсем близко, и теперь ручей с водой оказался в руках врага. А потом другой полк, пришедший из Вей, двинулся к отряду Венг Пинга.
Когда солнце снова встало, людей на холме охватила жажда, которая становилась всё более мучительной, когда наступили самые жаркие часы дня. Но пока что Ссума не начинал нападение, просто предоставив всё дело жаре. И когда наконец Ма Су потерял терпение и поднял флаг, его люди не смогли двинуться вперёд. Солдаты, облачённые в доспехи, так были изнурены жарой, что многие совсем ослабли и падали, задыхаясь.
Читать дальше