Андрэ Нортон - Астра

Один из чужаков неожиданно резко развернулся, поднял оружие, и из его ствола ударил луч красно-жёлтого света; в ответ послышался громкий крик, и большое крылатое существо, извиваясь, начало падать. Убийца, проходя мимо, пнул его. Насколько мог судить Раф, никакой причины для этого бессмысленного убийства не было.

Руководитель отряда остановился возле двери, закрытой сплошной металлической плитой. Он прижал к этой плите ладони на уровне плеч и наклонился вперёд, словно шептал какую-то тайную формулу. Раф видел, как напряглись мышцы у него на плечах. Дверь разделилась надвое, и другие чужаки помогли вдвинуть половинки двери в стену.

Лабле, Хобарт и Раф вошли последними. Спутники словно забыли о них; чужаки, не оглядываясь, всё быстрее шли по пустым коридорам.

Коридор закончился рампой, которая шла не вдоль здания, а поворачивала по спирали, так что в отдельных местах только присутствие перил позволяло сохранить равновесие. Потом все оказались в сводчатом помещении, откуда выходил полный круг закрытых дверей.

Чужаки о чём-то заспорили, по-видимому, какие двери открывать первыми, а земляне отошли чуть в сторону, не понимая быстрых слов и жестов.

Раф попытался разглядеть многоцветные полоски, извивавшиеся вокруг дверей и на стенах. Но вскоре обнаружил, что попытки проследить за какой-нибудь полосой или рисунком только вызывают болезненное ощущение, которое усиливается, чем дольше смотришь. В конце концов ему пришлось опустить глаза и смотреть на серый пол.

Наконец чужаки приняли решение, а может, одна их часть перекричала другую. Они собрались у двери напротив рампы. Снова раздвинули панели. Земляне, побуждаемые любопытством, приблизились. За дверью оказалась длинная комната. Вдоль стен проходили сплошные ряды полок, а на них громоздилось огромное количество странных предметов. Раф, бросив взгляд, решил, что понадобятся месяцы, чтобы разобрать всё это.

Вдобавок комнату разделяли на узкие проходы длинные столы. И вот посреди одного такого прохода чужаки собрались. Они были такими же молчаливыми, какими шумными казались снаружи. Раф не понимал, что привлекло их напряжённое внимание. Он видел лишь ряд следов на пыльном полу. Но чужак, в котором Раф узнал офицера, показывавшего ему шар, прошёл вдоль всего следа ко второй двери. И двигаясь по другому, параллельному проходу, Раф ощутил густой, выворачивающий желудок сладковатый запах. Что-то очень-очень мёртвое и совсем рядом.

Офицер, должно быть, пришёл к такому же заключению, потому что поторопился открыть вторую дверь. Перед ними открылся длинный узкий коридор, вблизи крыши стены прорезали узкие окна, в которые пробивался солнечный свет. И один такой луч падал на тушу размером со слона. Так по крайней мере вначале показалось поражённому Рафу.

Внешний вид животного ни о чём не говорил; судя по чешуе, когда-то оно было пресмыкающимся: тело отыскали стервятники, и пир шёл вовсю.

Офицер-чужак осторожно обошёл тушу. Раф хотел было осмотреть её внимательней, но не мог заставить себя заняться таким неприятным делом. В группе, стоявшей у двери, слышались возбуждённые восклицания.

А офицер, обойдя тушу, снова принялся рассматривать пыльный пол. Если тут и оставались какие-то следы, сейчас их разглядеть было невозможно: пирующие по всему полу таскали куски мяса. Чужак пробрался мимо ужасных останков к противоположному концу коридора. Раф с такой же осторожностью последовал за ним.

Они вышли в небольшой проход, уходящий под землю, как решил землянин. Потом прошли участок с зарешеченными клетками и длинный коридор. Здесь зловоние либо застоялось в клетках, либо доносилось откуда-то ещё, и Раф буквально подавился, когда в лицо ему ударил особенно противный запах. Он продолжал внимательно глядеть по сторонам, ожидая увидеть пирующих. Пир ведь не был закончен. Может, их приход вспугнул стервятников. А ему не хотелось бы встретиться в неосвещённых подземельях с существами, способными таскать такие туши.

Проход снова начал подниматься, и Раф увидел впереди яркий свет. Это мог быть только свет солнца. Чужак отчётливо выделялся на его фоне. Но вот и сам Раф перебрался через груду песка и перед ним предстала ещё одна сцена смерти. Оказывается, у первого мёртвого чудовища имелись сородичи, и они тоже лежали, мёртвые, разорванные, искалеченные. Раф остался у входа, потому что даже свежий воздух и утренний ветер не могли уничтожить зловоние, которое казалось не менее смертоносным, чем газовая атака.