Андрэ Нортон - Война во времени. Кн. 2. - Патруль не сдается! Ключ из глубины времен

— Слева… за тем остроконечным каменным выступом… в тени.

— Ты видишь… — изумлённо спросил Цуай.

— Нет, но его видят мба’а.

Они держали луки и стрелы наготове, но в темноте это оружие практически не могло пригодиться, разве что зверь окажется на одном из освещённых луной участков.

— В чём дело? — выдохнула Кайдесса.

— Нас кто-то поджидает впереди.

Остановить её Тревис не успел: она сунула пальцы в рот и пронзительно свистнула. В тени что-то шевельнулось: неуверенно и настороженно.

Тревис тут же пустил стрелу, и Цуай сделал то же самое. Раздался пронзительный вопль, нарастающий и жуткий, и Тревис даже невольно поёжился. Но передёрнуло его не от самого звука, а от мысли, что там, в тени камней, мог оказаться человек.

Зверь вывалился на освещённый участок — на четырёх конечностях, серебристый, гигантских размеров. Он вздыбился на задние лапы, с отчаянием пытаясь передними сбить стрелы, засевшие в плече. Человек? Нет, но в гиганте прослеживалось нечто человеческое, от чего у всех троих озноб пробежал по коже.

Словно на медвежьей охоте койоты бросились на зверя. Нагинлта цапнул животное и тут же отскочил, когда огромная лапища с размаху попыталась поддеть его. Тут же подоспела Наликидью и принялась кидаться на зверя с другой стороны. Тот ревел, неуклюже поворачивался из стороны в сторону, забыв о стрелах и людях. Койоты явно давали возможность охотникам выстрелить ещё раз. И Тревис, испытывая необъяснимое чувство ужаса и отвращения, выстрелил с ходу, даже не целясь.

Цуай и Тревис, должно быть, выпустили в него с десяток стрел, прежде чем зверь рухнул на землю, и Нагинлта вцепился ему в глотку. Но тут же отскочил в сторону, поскольку смертельно раненый зверь ударил его лапой по голове, успев разодрать ухо. Вскоре гигант затих, и Тревис осторожно приблизился. Этот запах…

Как орнамент на куртке Кайдессы напомнил ему о чём-то земном, так и эта вонь показалась ему знакомой. Где же, когда он встречал этот запах? В его памяти он связывался с темнотой, безлунными ночами и опасностью. И внезапно он ахнул.

Те два мира, осколки исчезнувшей звёздной империи, на которых он невольно побывал два года назад. Те звери, жившие в темноте на пустынном мире, где они впервые приземлились. Да, звери, чьё происхождение им так и не удалось установить. Были ли они дегенерировавшими остатками когда-то разумных существ, или же они были животными, сродни человеку, но всё-таки животными?

Гориллообразные, владыки ночи мира пустынь. Они встретились тогда — и тоже ночью — среди руин города, бывшего последним пунктом остановки того звездолёта.

Становилось ясным лишь одно, что они являлись частью исчезнувшей цивилизации. И предположение Тревиса о важности Топаза теперь получило подтверждение. Этот мир вовсе не был пуст для давно сгинувших космических путешественников. У планеты имелось своё, особое предназначение, в противном случае это существо здесь бы не обитало.

— Шайтан! — Кайдесса скривилась от отвращения.

— Тебе он знаком? — спросил Цуай Тревиса. — Кто это?

— Не знаю, но это существо осталось после империи звёздного народа. Я уже встречал его на предыдущих двух мирах.

— Человек? — Цуай критически осмотрел тело. — Ни одежды, ни оружия, но ходит прямо. Похож на гризли, на очень большого гризли. Опасный зверь, да.

— Если они охотятся группой, как и на остальных мирах, то это действительно может быть опасно, — Тревис припомнил, как эти существа толпами атаковали их звездолёт на пустынном мире, и озабоченно огляделся. Пусть даже койоты успеют их уловить, однако они не смогут противостоять нескольким громадинам. Им лучше затаиться в каком-нибудь надёжном месте и переждать остаток ночи.

Нагинлта привёл их к нависающей скале, под которой они могли спрятаться. Подступы же к убежищу хорошо просматривались, и в случае нападения они могли легко отстреливаться стрелами. И Тревис знал, что залёгшие поодаль койоты предупредят людей задолго до появления этих существ. Втроём они забрались под скалу, прижавшись друг к другу. Они прислушивались к тихим звукам ночных гор и всякий раз вздрагивали, когда слышался шорох, писк, треск или ворчание. Но мало помалу они начали расслабляться, привыкая к тишине.

— Не стоит тратить драгоценное время. Мы все устали, пусть двое спят, а один сторожит. Утром предстоит долгий переход.

Апачи сторожили по очереди, а монголка, сначала попытавшись протестовать, потом свернулась в клубок прямо на земле и уснула.