Клиффорд Саймак - Заповедник гоблинов (сборник)

Он повернулся к лабораторному столу, выдвинул ящик и стал быстро рыться в каких-то вещах. Наконец вытащил то, что искал, — прозрачный полиэтиленовый пакет.

— Давай-ка пересыплем их сюда, — сказал он. — А потом уже хорошенько рассмотрим их.

Он открыл пошире отверстие пакета. С помощью Пса я перевернул наш импровизированный мешок и высыпал кегельные шары в пакет к Стирлингу. Небольшое количество каких-то клочков и обрывков упало на пол. Даже не пытаясь принять форму шаров, они быстро шмыгнули к рукомойнику, вскарабкались по его металлическим ножкам и нырнули в раковину.

Пес бросился было за ними в погоню, но они оказались проворнее. Он вернулся с удрученным видом, уныло свесив уши и волоча поникший хвост.

— Они отступили в канализационную трубу, — сообщил он.

— Ну и пусть, — беспечно отмахнулся Стирлинг. которого так и распирало от счастья, — большая часть ведь осталась у нас.

Он стянул крепким узлом горловину пакета и, подняв его, зацепил узел за крюк укрепленного над столом кронштейна — и пакет повис в воздухе. Пластик был настолько прозрачен, что теперь можно было без помех рассмотреть кегельные шары во всех подробностях.

— А вы разберете их на части? — озабоченно спросил Пес.

— Со временем, — ответил Стирлинг. — Сперва я понаблюдаю за ними, изучу их повадки и подвергну их кое-каким испытаниям.

— Тяжким испытаниям? — не унимался Пес.

— Это еще что такое? — спросил Стирлинг.

— Он питает некоторую неприязнь к нашим друзьям, — вмешался я. — Они ставят ему палки в колеса. Позорят его бизнес.

В другом конце комнаты негромко замурлыкал телефон.

Потрясенные, мы разом умолкли.

Телефон зазвонил снова.

В этом звуке было что-то пугающее. Мы были здесь совершенно одни и чувствовали себя как-то уютно и спокойно, а кегельные шары на время стали для нас не более чем диковиной, вызывавшей чисто академический интерес. Но с этим телефонным звонком все рухнуло — к нам ворвалась неумолимая действительность внешнего мира. Пришел конец уединению, пришел конец спокойному созерцанию, потому что теперь все это касалось не только нас одних, а существа в прозрачном полиэтиленовом пакете из объектов исследования превратились в нечто опасное и угрожающее, в нечто внушающее уже не академический интерес, а ненависть и страх.

И я увидел за окном величественную всепоглощающую тьму ночи и ощутил бездушное высокомерие, которое опутало мир. Комната словно сжалась в пятно холодного света, разбивавшегося о блестящую поверхность лабораторного стола, о раковину и стеклянные приборы, а я — сама слабость — стоял там рядом со Стирлингом и Псом, такими же бессильными, как и я.

— Алло, — сказал Стирлинг в трубку. И спустя немного. — Нет, я ничего об этом не слышал. Должно быть, тут какое-то недоразумение. Он сейчас здесь.

Послушал еще, потом перебил своего собеседника:

— Но ведь он сейчас здесь, у меня. Вместе с говорящей собакой… Нет, он не пьян. Да нет, говорю вам, он цел и невредим…

Я шагнул к телефону.

— Дай-ка мне трубку! — потребовал я.

Он сунул ее мне под ухо, и я услышал голос Джой.

— Паркер, ты… что случилось? Радио…

— Ага, я слышал эту передачу. Те парни на радио просто рехнулись.

— Почему ты мне не позвонил, Паркер? Ты ведь знал, что я это услышу…

— Да откуда я мог знать? Я совершенно замотался. Мне нужно было переделать кучу дел. Я нашел Этвуда, он рассыпался на кегельные шары, и я поймал его в мешок, а потом меня в машине поджидала эта собака…

— Паркер, у тебя действительно все в порядке?

— Конечно, — ответил я. — В полнейшем.

— Паркер, мне так страшно.

— Брось, теперь уже нечего бояться. В машине был не я, и к тому же я нашел Этвуда…

— Я не об этом. У меня во дворе снуют какие-то существа.

— Так ведь вне дома всегда есть какие-нибудь живые существа, — возразил я. — Собаки, кошки, белки, люди, наконец…

— Но эти твари бродят вокруг дома. Так и кишат повсюду, заглядывают в окна и… Паркер, прошу тебя, приезжай и забери меня отсюда!

Мне стало не по себе. Это не был обычный глупый женский страх перед темнотой и воображаемыми ужасами. По ее голосу чувствовалось, что она едва сдерживается от истерики, и это убедило меня в том, что причина ее испуга не в игре воображения.

— Хорошо, — сказал я. — Держись молодцом. Постараюсь приехать как можно скорее.

— Паркер, пожалуйста….

— Надень пальто. Стань у двери и жди машину. Только не выходи, пока я не подойду к самому дому.