Роберт Силверберг - Ночные крылья

– Я пришел просить милости Принца Роума. Мы с друзьями не имеем крова. Мой собственный союз не принял меня. Что мне делать? Как я могу получить аудиенцию?

– Приходите через четыре дня.

– Я уже много дней ночевал на дороге. Теперь я нуждаюсь в отдыхе.

– Общественная гостиница…

– Но я же союзный! – запротестовал я. – Пока существует гостиница моего союза, меня не пустят в общественную, а мой союз отказал мне из-за каких-то новых ограничений и… Войдите в мое положение!

Писец устало сказал:

– Вы можете подать прошение о специальной аудиенции. Его отклонят. Вы можете попытаться.

– Где это?

– Здесь. Сформулируйте свою просьбу.

Я назвал себя черепам информационного устройства, назвал имена своих товарищей и их статус, а также объяснил ситуацию. Все это было выслушано и отправлено в хранилища памяти, куда-то глубоко под землю, и когда все было сделано, Писец сказал:

– Если прошение будет принято, вас известят.

– Где я должен буду находиться?

– Поближе к дворцу, я полагаю.

Я понял. Я должен буду присоединиться к легиону неудачников, забивших площадь. Сколько их надеялись на благосклонность Принца Роума и до сих пор находятся здесь месяцы, годы, ожидая, что им разрешат представиться? Ночуя на камнях, выпрашивая объедки, живя бессмысленной надеждой…

Я исчерпал все средства. Я вернулся к Эвлюэлле и Гормону; разъяснил им ситуацию и предложил приспосабливаться к жизни в этом городе, кто как сможет. Гормона, как несоюзного, пустят в любую ночлежку для ихней братии.

Эвлюэлла, наверное, найдет кров в своем союзе. Только мне придется ночевать на улице, впрочем, не впервой. Но я все же надеялся, что нам не придется разделяться. Я начал думать о нашей компании, словно о семье.

Странная мысль для Наблюдателя.

Мы двинулись к выходу, и в это время мой внутренний голос напомнил мне, что наступил час Наблюдения. Это моя обязанность и моя привилегия как только настанет время, проводить наблюдение там, где я нахожусь, независимо от обстоятельств. Поэтому я остановился, раскрыл тележку и приготовил инструменты. Гормон и Эвлюэлла остановились рядом.

Я видел косые взгляды и откровенную насмешку на лицах тех, кто проходил мимо. К Наблюдателю перестали относиться с уважением, ибо Наблюдаем мы долго, а обещанный враг так и не пришел. Но у каждого свое дело, пусть даже смешное с точки зрения другого. То, что для одних бессмысленный ритуал, для других – дело всей жизни. Я упрямо принудил себя впасть в транс. Мир метнулся назад, я взвился в небо. Знакомая радость наполнила меня, я рассматривал знакомые и не совсем знакомые места, мой мозг гигантскими прыжками мчался сквозь галактики. Не прячется ли где армада? Не стягиваются ли где войска для покорения Земли? Я вел наблюдение четыре раза в день, и то же делали остальные члены союза, каждый немного в разное время, так что в любую минуту на страже был чей-то недремлющий мозг. Не думаю, что это было пустой затеей.

Когда я вышел из транса, вдалеке послышался отдающий металлом голос:

– Дорогу Принцу Роума! Дорогу Принцу Роума!

Я заморгал, у меня перехватило дыхание, и я с усилием стряхнул с себя последние остатки транса. От угла дворца ко мне приближался позолоченный паланкин, сопровождаемый четырьмя шеренгами Ньютеров. Рядом с каждой шеренгой шел человек в богато украшенной одежде и блестящей маске Магистра, а возглавляла процессию тройка Измененных, коренастых и широкогрудых, чьи глотки копировали резонаторы лягушек-быков. При появлении они испустили величественный трубный рев.

Меня сильно поразило то, что Принц прибегал к услугам Измененных, пусть даже и обладающих таким даром.

Моя тележка стояла на пути этой величественной процессии, и я поспешно начал убирать инструменты, чтобы откатить ее раньше, чем все это великолепие надвинется на меня.

Голод и страх заставляли мои пальцы дрожать, и я никак не мог правильно поставить уплотнения. Чем больше я торопился, тем больше все валилось у меня из рук, а Измененные были уже так близко, что их рев оглушал, и Гормон бросился помогать мне, а я шикнул на него, ибо тому, кто не входит в мой союз, запрещено касаться моих инструментов. Я оттолкнул его, и в тот же момент авангард Ньютеров был рядом. Они готовы были пустить в ход сверкающие кнуты.

– Ради Воли! – воскликнул я. – Я – Наблюдатель!

И услышал в ответ тихий, спокойный голос:

– Оставьте его. Это Наблюдатель.

Движение прекратилось. Принц Роума заговорил.