Виктор Ковалёв - Погоня под землёй

— Подумай,— согласился Борис.— Мы на немедленном ответе не настаиваем.

— Но мне неудобно в таком положении думать, — Михайлов показал на верёвки.

— Мы развяжем, когда будет нужно, — Борис дружески хлопнул Михайлова по плечу. — Я уверен, ты сделаешь правильный вывод. Недаром сам вызвался найти повреждение и исправил его. Иначе бы, пока мы его нашли...

— Я сделаю правильный вывод, — сдерживая иронию, ответил Михайлов.

«Сам вызвался...» — подумал он и, отвернувшись, усмехнулся. Когда землеход не смог тронуться с места, Михайлов зашевелился и попросил пить. Это был самый удобный момент. Они быстро помогли ему встать, дали лекарства, умыли, перевязали рану на голове. Михайлов, действительно, сам вызвался наладить механизм хода, когда ему об этом намекнули. Хорошо зная устройство машины, назначение каждого проводка, он действовал смело и решительно. Причиной неисправности был, конечно, порванный им провод управления. Они могли бы это обнаружить и без него. А устранив повреждение, он незаметно сумел перецепить провода электрического гирокомпаса так, что тот начал постепенно отклоняться к востоку на несколько градусов в час. Теперь, направляя землеход по стрелке компаса точно на юг, они по большой дуге заворачивали на восток.

Размышления Михайлова были прерваны остановкой землехода.

— Проверим, правильно ли держим курс? — сказал Борис и включил подъём перископа. — Сейчас наверху пустыня? Где-то тут должны быть остатки старой крепости. Ну-ка, посмотри. — Он подал Михайлову карту, намекая этим на своё расположение и оказываемое доверие.

Перископ поднимался. Дребезжащий звук его бура постепенно стихал, удалялся, напоминая о громадной массе земли над машиной.

— Всё было подготовлено и разработано заранее, — отбирая карту, сказал Борис. — И твоё присутствие здесь, с нами, тоже не случайность. А ты нас узнал?

— Где-то видел, — вздохнул Михайлов. — Но вспомнить не могу.

— Я помогу, — поспешил Борис, стараясь своим сообщением удивить Михайлова и окончательно расположить к себе. — Мы были с группой корреспондентов. Ты даже нас катал на этой машине, а теперь вот мы катаем.

Михайлов ничего не ответил. Он напряжённо следил, как Борис отошёл к перископу, который вот-вот достигнет поверхности. Землеход уже несколько часов, как изменил свой курс и всё больше отклоняется влево, к востоку. Как не дать Борису осмотреть местность? Ведь он не увидит развалин старой крепости!

Стрелка высотомера ползла вверх, отсчитывая метры, пройденные перископом. Борис уже собрался было приложиться к окулярам, но в заднем отсеке что-то треснуло. Стрелка высотомера завертелась на циферблате в обратную сторону: перископ начал опускаться.

Михайлова развязали. Под присмотром насторожённых глаз, так же как и в первый раз, он стал искать неисправность. Оказалось, перегорел электропредохранитель высокого напряжения.

В специальном ящике есть запасные, сколько угодно. Но Михайлов убедил, что запасных предохранителей нет. Борис и Ефим облазили все ящики в землеходе, но ничего не нашли, да они и не знали, каковы эти предохранители. Посоветовавшись между собой, они снова привязали Михайлова к спинке кресла, и землеход двинулся дальше по гирокомпасу.

Полдень. Знойно и душно. Отара овец чабана Саида отдыхает у подножия горы, где под кустистыми деревьями бьют ключи.

Саид с помощниками на пригорке развёл костёр. На треноге подвесили чайник. Включили полевой радиоприёмник. Тихая музыка поплыла над долиной.

Лежавший тут же пёс вдруг забеспокоился. Шерсть на загривке поднялась, глаза загорелись. Саид присмотрелся к отаре и заметил, что и многие овцы встали, чем-то потревоженные.

Внезапно раздался необычайно громкий, хриплый крик барана. Саид повернулся и увидел, как среди овец выставился из-под земли толстый блестящий стержень. Овцы в страхе разбежались в разные стороны. Собаки поджали хвосты, заскулили.

Проторчав не больше минуты, стержень исчез.

Но Саид не был трусливым.

— Что испугались? — спросил он своих помощников, как можно веселее. — Пойдёмте, посмотрим, что там произошло, да соберём овец.

Чабаны подошли к месту происшествия. На кучке мелкораздробленной каменистой земли лежал большой баран в предсмертных судорогах. На боку была большая круглая рана.