Олег Синицын - Сюжет

Но что-то изменилось в огромном храме, появившемся из воздуха на фундаменте трех столбов. В глазах двоилось от измождения, но Павлик заметил это изменение.

От храма к скале протянулся каменный мост. Похожий на тот, который только что преодолел Божедай. Не зная почему, Павлик понимал, что должен спешить.

Он поднялся и, шатаясь, взобрался на гребень скалы. Взгляду открылся удивительный вид.

В лоне неглубокого кратера на вершине горы прятался от остального мира зеленый сад. С гребня Павлик изумленно взирал на заросли изумрудных кустов. Алые цветки на них сияли, словно капли крови. Сад был неухоженным, диким, но все равно поражал первозданной красотой.

Павлик спустился вниз и оказался в буйстве зелени. Ветер завывал над головой, но здесь было тихо. Только слегка шевелились ветви колючих кустов и цветки на них.

Он стал продираться к центру сада. Кустарник хватал за одежду, колючки царапали кожу. Как будто зелень не желала пускать его.

В один момент ветви неожиданно расступились. Павлик оказался на крохотной, свободной от зелени площадке. В центре возвышался постамент, доходящий Божедаю до пояса, а над ним, точно призрак, порхала маленькая светящаяся искорка.

Павлик присел, пристально глядя на крохотный не тухнущий огонек.

- Значит из-за тебя весь сыр-бор? - произнес Павлик.

Она была ничтожного размера, но в то же время - чем больше Павлик смотрел на нее, тем больше ему казалась, что искорка бесконечна. Она являлась лишь частичкой пламени, но глубина огонька поражала. В ней находилось и сияние, и свет, но и темнота, и холод. В ней было движение и был покой. Кладези и пустыни. Вершины и пропасти...

Павлик протянул руку. Он ощутил её слабое тепло, похожее на булавочный укол. Павлик мог прикоснуться к ней, но не стал этого делать. Он сам не знал - почему.

Так, завороженный, он простоял около минуты, пока не заметил, что зелень вокруг внезапно начала увядать. Павлик оглянулся.

Сочные зеленые листья съеживались и чернели, ветви скрючивались, а цветы роняли лепестки, которые растворялись, падая на камни. Вскоре, буйная зелень исчезла, и Павлик остался один в пустом кратере. Только постамент и крохотная искорка над ним.

- Я столько веков пытался найти путь сюда, но первым здесь оказался растяпа-студент!

На гребне кратера стоял человек в черном плаще. За его спиной, словно призрачные, возвышались величественные постройки древнего храма.

- Корбэйн! - выдохнул Павлик.

Корбэйн спустился с гребня и приблизился.

- Я знаю, что это вы создали фильм. Вы стремились попасть сюда. Зачем?

- Чтобы завладеть Искрой, - донеслось из-под капюшона.

- Зачем она вам?

- Это искра Создателя. Крупица Божьей силы, но она может сделать любого человека могущественнее бога.

Павлик обнаружил, что Корбэйн оттеснил его от постамента.

Он внимательно посмотрел на Павлика, медленно поднял руки и скинул капюшон с головы.

- Искра может исполнить любое желание. Даже самое невероятное. В этом и заключается её могущество!

Павлик задохнулся от неожиданности, изумления и страха. Стоящий перед ним человек в черном плаще был знаком ему. И не просто знаком...

- Зураб Николаевич? - ошеломленно выдохнул Божедай.

Кабашвили взирал на Павлика единственным глазом. Второй глаз, искусственный, он сжимал в пальцах.

Профессор Кабашвили, руководитель кафедры кибернетики, человек, который по словам Мальвинина более тридцати лет занимался предположением Эйнштейна!.. Впрочем, Николай Григорьевич немного ошибался. Кабашвили занимался теорией событий тысячу лет! Теперь становилось понятно, зачем профессор носил очки с толстыми линзами. Он скрывал искусственный глаз, живой оригинал которого потерял ещё в те времена, когда люди не могли пересечь океан, а книги писались на пергаменте.

- Значит, Эйнштейн не предсказывал существование Места? - спросил Божедай.

- Эйнштейн ничего не предсказывал, - произнес Корбэйн. - У него не было никакой теории по этому поводу, потому что это моя теория! Я занимаюсь ей всю свою долгую жизнь! Я знал о Месте, потому что Учитель водил меня сюда. Он издевался надо мной... Знаешь, как он перенесся в страну фантазий? Сделал всего один прогноз. Мы находились в Вавилоне. Учитель сказал, что сейчас та женщина уронит кувшин с молоком. В то же мгновение женщина действительно не удержала сосуд, а мы оказались в этом мире. Я пытался повторить его фокус, но у меня ничего не получалось. И так из года в год, из столетия в столетие...