Константин Бояндин - Этап

– Даша, тебе плохо? – встревожился Смолин, заметив, что Дарья прижала руки к животу и, шевеля беззвучно губами, опускается на пол.

– Не отвлекай ее, – посоветовала Курчатова, продолжая рисовать спирали. – Они сейчас войдут. Давай, ломай дверь.

Дарья встала, неожиданно – и в руках ее оказалась игрушка, ее Винни-Пух.

Смолин провел рукояткой разводного ключа по цепи, что опутывала ручки дверей – и цепь рассыпалась на звенья, звенья в полете еще проржавели и стали трухой. Еще одно прикосновение, и та же метаморфоза происходит с замком.

Удары по дверям. Тем, что ведут в фойе.

Смолин распахнул двери ногой, держа ключ и точило наготове – и увидел их первым.

Он провел ключом по точильному бруску, и с конца бруска сорвалась лента пламени – те, что были за дверью, вспыхнули, словно бенгальские огни, и почти сразу осыпались пеплом.. Дарья подергала игрушку за правое ухо, и пуговичные глаза Винни-Пуха засветились красным.

– Назад! – Курчатова потянула Смолина за руку. – Прикрывай ее! Дарья подняла игрушку над головой – так, вероятно, Персей поднял отрубленную голову Горгоны, чтобы поразить морское чудище. Раздался низкий гул, словно жужжало множество сердитых пчел, и красный, неровный свет лег на все вокруг. Дальние двери в фойе распахнулись – Дарья повернула игрушку в их сторону, и те, кто вбегали, один за одним падали на пол, по пути рассыпаясь в пыль. Курчатова рисовала в воздухе красные спирали, они медленно плыли от людей во все стороны, а Смолин держал ключ наготове.

– У нас прорыв, – объявил Жора. – Даша, тетя Надя и дядя Саша в «Галактике», это на Маркса. Их осаждают, едем туда! Маша, – крикнул он в трубку. – У нас...

– Я уже знаю, – ответила она. – Я рядом, буду у кинотеатра через пять минут.

– Сережа, гони! – потребовал Жора. – Но так, чтобы осторожно! А вы держитесь!

Парни – Валерий и Степан – явно нервничали, а Петрович, напротив, был самим спокойствием.

– Что это там? – Валерий привстал, и чуть не выпал из кузова. – Гроза?

– Нет, – Жора вгляделся в указанном направлении. – Это не гроза. Это она. Дядя Гоша?

– Я в пути, буду минут через пятнадцать, – отозвался Георгий Платонович. – Держитесь!

В кинозал уже не вбегали, только стреляли – но пули, или что это было, вязли в воздухе, пролетая мимо красных спиралей, и осыпались тончайшей пылью.

– Нам туда, – дядя Саша указал на запасной выход. – Сломать еще одну дверь, и все. Надя, ставь мины, уходим! Даша, готова? Пошли!

– Дальше не проехать, – указал Николаев. На улице было полно остановившихся машин, многие столкнулись друг с другом – но, по счастью, ни одна не загорелась. И крови вроде не видно. Вокруг, вповалку, лежали люди – повсюду.

– Похоже, спят, – заметил Жора. – Парни, оружие к бою! Быстро не бежать, Петрович за нами не успеет! Нам вон туда, к выходу на Маркса!

Они двинулись, настолько быстро, насколько позволяли ноги Петровича. Старик спокойно играл на аккордеоне, Николаев держал в руке бластер, Валерий – по зажигалке в каждой руке, а Степан – авторучку.

Эти уже бежали в сторону запасного выхода, спускались к оказавшейся зубастой добыче. Теперь их удалось рассмотреть: как люди, руки, ноги и голова, но все словно оделись в пластиковые, сверкающие латы, голова походила на огурец с зеркалом впереди. Смолин выпустил в коридор ленту огня, а затем, после того, как Дашин Винни-Пух «посмотрел» туда и очистил коридор, в проход вышла Курчатова. С зонтиком наготове. И, едва только с той стороны вбежали новые нападающие, неторопливо раскрыла зонтик, направив его наконечник вверх по проходу.

Дарья видела это и раньше – пространство словно смялось, по нему пробежала волна – в ту сторону, в которую указывал наконечник зонтика, по стенам зазмеились трещины, а всех, кто уже вбегал, стреляя на ходу, в коридор, отшвырнуло – кого в окно, кого о стену. Те, кто ударился о стену, уже не поднимались.

– Нет, – Смолин уже обрабатывал следующую дверь, ведущую наружу. – Здание рухнет, больше так не делай. Ставь мины! Даша, держи кинозал!

Курчатова кивнула и, поправив очки, принялась чертить в воздухе буквы «Z». Они тут же отлетали от людей и медленно плыли вверх по коридору. Время от времени она продолжала рисовать спирали, а Дарья, «обмахивала» выход в фойе кинозала и потолок Винни-Пухом, стараясь, чтобы он не глядел на людей.

Марию заметили издалека – по разрядам молний. Все остальные уже собрались возле бокового выхода, заняли позиции у парапета. Не было ни криков, ни сирен – ничего. Они пока не видели врага, только слышали приближающиеся выстрелы, грохот и треск.