Людмила Синицына: Пузыри Земли

- Говори, говори. Немедленно говори!

Я сразу понял, чего Она испугалась: радужные искорки пронеслись в воздухе. Красивый блестящий рой.

- Повторяй за мной, - сказала Она резким, злым голосом, - ты что, не видишь?!

Теперь я увидел их. Это были пузыри.

- Ты можешь делать что угодно и как угодно, - снова сказала она, - но сначала ты должен выбраться отсюда. Другие рискуют не для того, чтобы... никто ничего так и не узнал о Городе.

"Вот оно что, - сообразил я, - поэтому Она так отчаянно решилась идти со мной. Они думали не обо мне и не о собственных привязанностях. Они думали о Городе. И впервые могли сделать для него хоть что-то".

Я шел рядом с Ней и повторял детскую считалочку. Она решила, что я ни на что другое пока не способен.

- КольНаверхуТакНаверху, - повторял я, - АКольВнизуТакУжВнизуАКольНа ПолпутиНаверхТакНиВнизуНиНаверху...

Текст шел автоматически, а я думал о том, как был несправедлив к ним.

- АКольНаПолпутиНаверхТакНиВнизуНиНаверху...

Розовый пузырь лоснился блестящим боком. Второй таким же свинячим цветом отделял ее от меня.

В действительности пузырь не был столь красив, как мне представлялось. Он совсем не походил на детский мыльный пузырь.

Он был очень живой, очень хищный. У меня появилось настоящее чувство страха, как при виде самого опасного зверя, но я-то видел Памятник Поэту, я слышал звук "Скорой шумовой", видел, как учатся дети. Я был подготовлен, а каково же было им: тем, первым, которые столкнулись с пузырями неожиданно, на кого они безнаказанно могли нападать, пока не было никакой защиты?! И каково жителям Города ощущать эту опасность ежеминутно?! Только теперь, когда мой иммунитет неожиданно исчез (в самый нужный момент), когда я почувствовал прикосновение этого скользкого бока, я мог понять, насколько сильно развито чувство опасности у каждого из них... а я: так долго искавший выхода для них, столкнувшись с пузырем, смог только повторить то, что считал заблуждением и ошибкой.

- АКольНаПолпутиНаверхТакНиВнизуНиНаверху...

Розовый бок становился все нахальнее, он уже толкал меня, терся о рукав. Омерзительное чувство заставляло иногда забывать о страхе. С ним не так-то легко справиться - это зажравшееся рыло нечувствительно к детским считалочкам, но что тогда?!

К кораблю мы подошли совершенно обессиленные. Но хотя во рту у меня все пересохло, хотя язык стал наждачной бумагой, раздирающей небо, я не смог сдержать радостного крика при виде трапа, опустившегося мне навстречу.

- Дошли, дошли, - воскликнул я, сбиваясь со считалочки. - Дошли! Немного, еще немного. Ну!

Я почти на руках вытащил Ее, задраил дверь, толкнул ее в кресло так, чтобы Она не мешала, и отдал команду машине.

"Если корабль не взлетит, - думал я первые тягостные и бесконечно длинные секунды, - им не так-то просто будет захватить нас". Но я зря опасался. Ремонт закончился, и машина пробудилась по команде.

- Ну вот, - сказал я, не оборачиваясь, по инерции все еще всматриваясь в указатели, - теперь порядок. Я могу передать управление автомату.

И тут я услышал, что Она говорит... Она снова возвращалась в свое прежнее состояние: снова чувство опасности и страха занимало ее всю, заставляло сжиматься в крохотную точку в самой себе. Она снова бомбардировала меня этой проклятой картошкой. Я повернулся, чтобы прикрикнуть на нее... Радужные искры носились по кабине, сплотились вокруг нее и подбирались ко мне.

- Что это? - воскликнул я в отчаянии. - Как они сюда попали? Ведь их не было, когда я приезжал. Неужели это мы их внесли сейчас как заразу?!

Корабль стартовал плавно и четко, так что меня только качнуло и мягко вдавило в кресло. Но это было жуткое чувство оттого, что искорки роились рядом, и казалось, что именно под их тяжестью вжимаешься в сиденье.

Тонкая пленка окружала ее, и радужная оболочка почти не вибрировала, становясь тем устойчивее, чем слабее ее охрипший, уставший голос.

Сначала меня охватила паника, а через некоторое время неизвестно откуда поднявшаяся неприязнь к ней, будто только с ней искры проникли в корабль. Я едва сдержал первый порыв. Но, когда я представил, что мы будем не только всю дорогу сражаться с пузырями, но можем и привезти эту заразу на Землю, только тогда я по-настоящему понял всю сложность нашего положения.

Должно быть, "шумовая обработка" в Городе не прошла даром, я услышал, как твержу вместе с ней совершенно машинально: КольНаверхуТакНаверхуАКоль НаПолпутиНаверхТакНиВнизуНиНаверху.