Андрэ Нортон - Тройка мечей - Пояс из Леопарда. Тройка Мечей

— Это сделано по воле Найнутры, — медленно произнесла я вслух, — и не принадлежит ни Тьме, ни Свету. Это Меч Тени, и он может быть создан лишь благодаря чьей-то вере. Теперь права на него заявляю я — во имя Света!

Я взмахнула призрачным клинком в воздухе, как воин, проверяющий балансировку своего нового оружия, ибо в тот момент я и была воином. Меч оказался гораздо легче стального, не имел ни заточенных краёв, ни острого колющего конца. Его мощь таилась в другом.

До меня дошла мысль Тсали:

«Свершилось!»

В этом слове звучала весомость предвидения.

«Свершилось, — подтвердила я. — Думаю, я для этого и рождена. Теперь я — та, кем и должна быть, кем меня задумывали. И пусть Лайдан считает, что это она сделала меня такой».

Странный меч снова начал терять свою вещественность, таять в воздухе, как клочья тумана под солнцем, и скоро у меня в руках опять ничего не было. Однако я уже знала, что в любой момент могу вызвать его снова, и с облегчением перевела дух. Мой разум… Где найти такое пространство, в котором можно было бы разложить, рассортировать всё то, чем хаотично и бессистемно наполнено теперь моё сознание? Но, к сожалению, у меня не было другого руководителя, кроме инстинкта да ещё уверенности в том, что впереди меня ждёт битва, такая битва, какой я и представить себе не могу, хотя память моя и была освежена Силой.

Я взглянула на свою теперь пустую руку и медленно разжала пальцы. Ничего, не страшно. Когда бы я ни призвала его, оно, это оружие, выкованное именем Найнутры, тотчас же окажется в моей руке. Внезапно Тсали обернулся назад, откуда мы пришли, и громко зашипел, а гребень на его голове вспыхнул кроваво-красным цветом.

«Охотники!» — послал он мне мысленное предупреждение.

Я была уверена, что охотники эти не из Долины и, пожалуй, вообще порождение Тьмы, хотя уточнять, к какому виду они принадлежат, я не осмеливалась, чтобы не выдать себя.

«Они охотятся на нас, — уточнил Тсали. — Идут по следу, но нас пока не видят».

Он изогнул свои когтистые лапы и снова зашипел.

Итак, на нас охотились. Может, это Лайдан вернулась, чтобы натравить на нас своих соратников, исчадий Тьмы, или они случайно напали на наш след? Хотя, собственно, какая разница, кто направил их, важно, что нас преследуют.

«Надо где-то укрыться!» — послала я импульс мужчине-Ящерице. Тсали завертел головой со скоростью, какой не выдержала бы ни одна человеческая шея. Вокруг простиралась чуть всхолмленная равнина. Горные вершины остались далеко позади. Нигде и признака голубых камней, которые, по слухам, дают хоть некоторую иллюзию укрытия тем, кто ненавидит Тьму.

«Вода!»

Мой спутник жестом указал наручей, предлагая, по всей вероятности, перейти его вброд.

Он справедливо напомнил мне старую истину: зло, какой бы природы оно ни было, не осмелится пересечь чистую проточную воду. Тсали первым вошёл в воду, я за ним, чувствуя, как намокают башмаки. Спохватившись, я подняла подол изодранной юбки повыше, но поздно, и скоро я была мокрая почти по пояс. Пока я неуверенными шагами ступала по дну, обходя подводные камни, Тсали легко несся по самой поверхности воды.

С помощью мысленного поиска я определила чьё-то присутствие, и моему мозгу оно показалось столь же отвратительным, как если бы мои ноздри уловили запах разложения. Я пока не могла назвать наших преследователей. Но делать ещё одну попытку я не стала, чтобы не обнаружить наш побег.

Русло ручья оказалось довольно широким, и мы довольно быстро продвигались вверх по течению, но скоро берега сузились, и между нави и противоположным берегом пролегла стремнина, окаймлённая отмелями из гравия. Мы преодолели и её. Стайка рыб метнулась от наших ног, какие-то ракообразные расползались кто куда. Тревожило одно обстоятельство: Тсали повсюду сопровождал меня, хотя вполне мог бы уже находиться под защитой охранной Силы Долины. Я послала вопрос прямо из мозга в мозг:

«Тсали, воин-Ящерица, зачем ты здесь? Я несу свой крест, но эта ноша не для тебя. Ты должен вернуться!»

Дальше я не продолжала. Он взглянул на меня поверх своего узкого чешуйчатого плеча и сердито зашипел. И я почувствовала гнев, который вызвали мои слова.

«Мы идём вместе, девушка-Колдунья. Разве так водится у народа Ящериц, чтобы бросать товарища на произвол судьбы?..»

«Прости, воин».

Мне нечего было возразить. Мы ступили на берег, и тут я снова увидела над нами двух серо-пламенных птиц и услышала их пронзительные крики. Они кружились в вышине и стремительно падали прямо на нас, оглушительно крича. В какой-то миг я усомнилась: уж не связаны ли они со злом, которое преследует нас, уж не разведчики ли они передового отряда наших преследователей?