Михаил Ахманов - Защитник

Сон?.. Если так, то этот сон приснился не ему. Образы, пришедшие к Тревельяну, казались не только странными, но и чужими. Образы, чувства, мечты – фантомный мираж, что вторгся в его сознание с ментальной волной. И ее источник очевиден: кроме своего Советника лишь с двумя существами в этом мире он вступил в мысленную связь, проложив тропу к их разумам. А у всякой тропинки два конца, два, и Обна Шета однажды прошла по этой дороге… даже забралась к нему в постель… Впрочем, Тревельян не был уверен, что приобщился к снам или помыслам провидицы. Чьи импульсы он уловил? Только ли Обны Шеты?

Сейчас она пребывала вне реальности, в пространстве сновидений, где ментальные узоры женщины-терукси и мыслящего кластера с Ххешуша переплелись в клубок, соединились нераздельно и прочно. Что это было?

Слияние сознаний?.. Телепатическая контаминация?.. [47]Удивительный феномен, однако известный земным ксенологам: такой контакт между лоона эо давал начало новой жизни без обычных для людей биохимических метаморфоз. Так могли бы размножаться ангелы или святые, но ни к тем, ни к другим Обна Шета не относилась.

«Каким же будет результат этого ментального союза?» – подумал Тревельян. В мелькнувших видениях грезился ему черный ком вещества, найденного Сигеру, из которого под льдами Ххешуша был слеплен целый мир, обитель псевдожизни. Субстанция содрогалась и бурлила в мучительных конвульсиях, выбрасывала вверх тонкие стебли – одни мгновенно опадали, другие переплетались между собой, образуя что-то смутно знакомое: ствол из множества нитей с пятью отростками и темным пульсирующим сгущением в верхней части. Это образование постепенно светлело, наливалось алым, и алый цвет, подстегнутый пульсацией, поплыл от него во все стороны, окрашивая нити. В свой черед, они претерпевали изменения – часть становилась толще, другие начали ветвиться, протягиваясь из главного ствола в отростки, четыре длинных и один сферический, венчавший всю структуру. Пятно под ним уплотнялось, продолжая мерные биения, алые нити слегка подрагивали, черная протоплазма исчезла без следа. Тревельян уже не сомневался в том, что видит сердце и кровеносную систему человека; тут и там возникли смутные тени других органов, с каждой секундой обретая привычные очертания.

Как зачарованный, он следил за этой метаморфозой, за тем, как формируются кости и мышцы, черепная коробка, ткани лица и кожный покров. Синтез завершался, и в облике новорожденного уже проглядывали знакомые черты: безусловно, он был похож отчасти на Тревельяна, а еще на Первого Помощника Торговца: нежная матово-бледная кожа, серые огромные глаза и светлые волосы до плеч. Остальное выглядело иначе – мощная атлетическая фигура была явно списана с Сигеру'кшу, хотя и с некоторыми поправками.

«Парень хоть куда! Красавец!» – решил Тревельян, усмехнулся и открыл глаза. Свет утренней зари наполнял жилой отсек, и только тихое дыхание Алисы нарушало тишину. Ее лицо было безмятежным – если она и видела сны, то свои, никак не связанные с мечтами Обны Шеты.

«С мечтами?.. – пожалуй, не совсем так, подумалось Ивару. – Мечты овеществились, и теперь мыслящий кластер превратился из ментального объекта в нечто более плотное и зримое». Последствий такой метаморфозы Тревельян не мог предугадать, но в ее реальности не сомневался, и это его тревожило.

– Блистающий Принц… – тихо прошептал он, – ты явился, Блистающий Принц… И что тебе нужно от Обны Шеты? От нашей Обны Шеты?

Щит, затмевая звезды, полыхал синим пламенем. С обзорной палубы «Карфагена» он казался огромным оком, направленным к галактическому ядру – словно невидимый гигант высматривал опасность, грозившую Вселенной. Время от времени плотность потока возрастала, и защитный барьер озарялся ярко-голубыми сполохами, напоминая в эти минуты сказочный сад, в котором расцветали лилии с длинными, прихотливо изогнутыми лепестками. Зрелище было красивым и страшным – энергия, бушевавшая в пустоте, могла уничтожить звезду вместе с планетной системой. Собственно, так случалось уже не раз, когда поток встречал на своем пути светило, близкое к центру Галактики.

Адмирал Лодо покосился на своих спутниц. Удивительно, но Ут-Хатори и Илона Симбирцева были похожи, как две сестры, – обе темноволосые, сероглазые, с резким росчерком бровей и складкой над переносицей. Их сходство подчеркивалось выражением, с которым женщина нильхази и женщина Земли смотрели на действо, разыгравшееся в небесах: лица сосредоточенные, угрюмые, глаза потемнели, губы плотно сжаты. Ут-Хатори выглядела старше, и, возможно, Симбирцева в свои шестьдесят годилась ей во внучки или правнучки. Этого Лодо не знал – контакт с нильхази установили недавно, и срок их жизни, численность популяции, общественное устройство, язык и остальные подробности были пока неизвестны. Считалось, что в их социуме главенствуют женщины, но эту гипотезу еще предстояло проверить.