Эдвар Смит «Док» - Кровавое око Сарпедиона

— Нет, — историк покачал головой. — Правда, по официальным данным, их осталось очень и очень немного…

— Вы так полагаете? — сухо поинтересовался Винг; он глядел на Фурмина с состраданием. — Через сколько минут после восхода Ока у тебя начинает гудеть в голове, сынок? — неожиданно спросил он. Помощник Скандоса молча показал раскрытую пятерню.

— Ну и дела! — историк прикусил губу. — Значит, и вы, Винг?..

Вычислитель откинул полу своей просторной мешковатой куртки. С изнанки на уровне груди был нашит кожаный патронташ со множеством карманчиков, из которых торчали рукоятки миниатюрных инструментов; поверх них в петле висел серебристый обруч.

— Сенсов не так уж мало, — буркнул Винг, отвернувшись и застегивая куртку. — Просто мы стараемся скрывать свой порок…

— Порок? Но почему — порок? — астроном возмущенно приподнял брови. — С каких это пор особая чувствительность к ментальному излучению стала пороком?

Винг беспомощно пожал плечами, историк же пояснил:

— Сенсов всегда считали тронутыми. В эпоху Тедрика им просто пускали кровь на алтарях, а в наше гуманное время регистрируют и держат под наблюдением. Тем, кто стоит на учете, дозволяется носить защитный обруч, частично экранирующий излучение Ока… — Тхар печально покачал головой, потом повернулся к Скандосу. — Однако я хотел бы задать еще пару вопросов нашему гостеприимному хозяину…

Мерно громыхали доспехи, утреннее солнце играло на полированной стали шлема, огромный меч за спиной покачивался в такт широким шагам кузнеца; вздымая пыль, Тедрик двигался по дороге к Храму. Через несколько минут его догнал Хирт, юный оруженосец. Мальчишка дышал тяжело; на плече он тащил топор и боевой молот из божественного металла.

Они миновали предместья, застроенные усадьбами ремесленного люда — бондарей и шорников, гончаров и плотников, каменщиков, оружейников, ткачей, корабельщиков и парусных дел мастеров. Дома, то добротные, каменные, то сложенные из кривоватых бревен, щели меж которыми были обмазаны глиной, притихли; сотни глаз провожали могучую фигуру в невиданном сверкающем панцире и семенившего рядом подростка.

Гвардейцы, дежурившие у городских ворот, тоже с удивлением уставились на кузнеца. Многие из них слышали о явлении нового бога, — дерзнувшего бросить вызов Сарпедиону; ходили сплетни, что этот Ллосир обучил Тедрика неким секретам, сделавшим его неуязвимым как для обычного оружия, так и для жертвенного жреческого ножа. Но одно дело — слышать, другое — видеть. Блеск стального клинка и мерцание лезвия огромной секиры внушали трепет; казалось, эти ужасные орудия смерти жаждут впиться в плоть жестокого божества и растерзать его на части. Впрочем, воины короля, несмотря на страх перед Сарпедионом, были готовы приветствовать такой поворот событий; они не любили ни кровавого бога, ни его жрецов.

Кузнец, словно сказочный железный великан, проследовал под каменным сводом ворот и по крутой уличке, носившей название Торгового въезда, вышел на площадь. Хирт, изнемогавший под тяжестью молота и топора, сопел и хватал воздух широко раскрытым ртом. Тедрик вытащил меч и, протянув левую руку, снял с плеча мальчишки секиру. Храм Сарпедиона нависал над ним темной громадой; к огромной двери, сейчас широко распахнутой, вела наружная лестница, далеко вынесенная вперед. Она тянулась до площадки перед гранитным фасадом здания, укрепленного титаническими колоннами, которые обрамляли вход. За ним простирался обширный зал с прорубленными у самого потолка оконцами, похожими на бойницы; в конце его находилась камера с жертвенным алтарем и статуей бога.

Ступени храмовой лестницы заполняла плотная масса наемников; кое-где среди тусклых железных доспехов тарконцев поблескивали полированные бронзовые панцири жрецов. Сколько бойцов охраняло эту обитель Сарпедиона? Пятьдесят? Сто? Или больше? Тедрик не собирался их пересчитывать. Вокруг него замер в тревожном ожидании Ломпор, столичный град королевства Ломарра, в изумлении и страхе взирая на грядущую битву двух божеств.

Тедрик достиг подножия лестницы, снес мечом голову первого тарконца и разрубил секирой щит и панцирь второго. Он начал упорно пробивать путь к двери храма; наемники валились вокруг словно спелые колосья под серпом усердного жнеца. Это была тяжелая работа, и он старался не слишком утомляться, отводя душу молодецким ударом лишь тогда, когда на глаза попадался пышный султан над жреческим шлемом. Неизвестно, что ожидало его у алтаря, и он хотел на всякий случай сохранить побольше сил; вступив в свару с отродьями Сарпедиона лучше иметь кое-что в запасе.