Эдвар Смит «Док» - Кровавое око Сарпедиона

Ему казалось, что он обречен вечно сражаться с пультом, с обезумевшими и бесполезными символами на экранах, с мощью разрушенной звезды, которая словно стремилась дотянуться и уничтожить человека, погубившего ее, — как она уже уничтожила свои планеты и Молот.

Медленно, медленно создание Беннинга стало воспринимать что-то помимо клавиш под пальцами; он понял, что самые сильные волны энергии уже прошли, что корабль практически обрел устойчивость и удаляется от внушающего трепет пожара, охватывающего небо позади них.

Рольф заговорил с ним, но он не услышал ни слова. Рольф схватил его за плечи, закричал прямо в ухо — но Беннинг по-прежнему оставался недвижим. Девушка коснулась его плеча, но и для нее он оставался слеп и глух.

Наконец он все же услышал голос — голос древних, древних времен, всего лишь шепот… но этот шепот проник сквозь броню, которую не могли пробить крики других.

— Все свершилось, господин. И корабль в безопасности.

Беннинг медленно повернулся и увидел мудрые и любящие глаза Сохмсея. Он перевел взгляд на видеоэкран. Крейсер мчался через окраины скопления, и впереди открывались широкие просторы свободного космоса.

За его спиной встревоженно шевельнулся Бехрент, готовый взять на себя управление. Беннинг понял — люди боялись, что разум его не вынес напряжения.

Он поднялся, и за пульт сел Бехрент.

Беннинг обвел взглядом бледные лица вокруг и посмотрел на кормовой экран. Там, позади, далеко позади, он увидел за дальней границей тьмы великолепный погребальный костер.

— Кайл… — хрипло сказал Рольф, — Кайл, послушай…

Беннинг не слушал. Он убил звезду, и теперь на нем бремя страшной вины… ему было невыносимо видеть их лица и слышать их голоса. Он прошел мимо них, миновал коридор, шагнул в каюту и закрыл иллюминатор, чтобы не видеть там, позади, дела своих рук.

Он сидел, ни о чем не думая и не пытаясь думать. Крейсер мчался вперед. Казалось, прошли долгие годы, прежде чем открылась дверь и вошла Терения.

— Кайл! Кайл!

Он поднял взгляд. Ее лицо было бледным и странным; казалось, вся ненависть, весь гнев куда-то исчезли. Он вспомнил, что должен поговорить с ней.

— Терения… Рольф и Хорк и все остальные…

— Да, Кайл?

— Они шли за мной. А я обманул их, уничтожил их единственную надежду…

— Они должны понять, что ты не мог поступить иначе! Ты сделал это для всей Галактики!

— Я знаю… Но я был их вождем! Слушай, я хочу сделать тебе предложение. Ты и Джоммо перейдете на корабль вашего флота, который поджидает нас. Я пойду с вами. Но всем остальным — полное прощение.

— Пусть будет так, Кайл.

— Терения, скажи об этом Рольфу сама.

Девушка вышла из каюты. Когда она вернулась, с ней были Рольф, Джоммо и Сохмсей. Рольф быстро глянул на Беннинга и вздохнул.

Терения заговорила с ним, и брови Рольфа сдвинулись.

— Пощада нам и смерть Валькару? Нет!

— В своих мыслях она не желает ему смерти, — шепнул Сохмсей.

— Нет, — сказала Терения. — О, нет!

Беннинг посмотрел на нее. Он в первый раз за все это время увидел ее глаза… в них было то, что показалось ему невероятным.

— Могут ли минувшие годы, может ли человек из прошлого вернуться обратно, Терения?

В глазах показались слезы, но голос остался твердым.

— Человек из прошлого — нет… только не Кайл Валькар… Его я не смогла бы полюбить снова, но…

Джоммо вздохнул.

— Ну, что ж… — Он отвернулся с опечаленным лицом, потом поднял голову и протянул Беннингу руку. — Я ненавидел Валькара. Но я сделал его другим человеком и думаю, что с этим человеком я мог бы сотрудничать.

Рольф изумленно смотрел на них.

— А я-то думал, что в лучшем случае вы отправите его обратно на Землю!

— Оставим пока Землю, — сказала Терения. — Когда-нибудь Империя придет туда с дружбой, и ждать осталось не так уж долго. Но не сейчас. — Она повернулась к Беннингу. — Добро пожаловать, если пожелаешь, к себе домой, в Империю. Не в Старую Империю, не в Новую Империю, но просто — в Империю!

— Клянусь небесами! — воскликнул Рольф. — Так значит, Валькар все же может сесть на трон?

Прежняя гордость вспыхнула в глазах Терении.

— На трон — нет! — Но на ее лице, обращенном к Беннингу, было написано волнение.

Он взял Терению за руку. Еще рано говорить о любви — пока они были незнакомцами друг для друга — ведь он не тот человек, которого она когда-то любила. Но, может быть, он, Беннинг-Валькар, сможет завоевать то, что завоевал и отбросил Валькар.