Терри Пратчетт - Бесконечная война

Рис Генри позволил им говорить, пока все не выдохлись. Люди разошлись, не придя ни к какому решению.

На следующее утро, впрочем, солнце встало по расписанию, надо было кормить кур и таскать воду. Жизнь продолжалась.

Три месяца спустя.

Кэти, сестра Хелен, перенесла свадьбу на более ранний срок. Они с Гарри Бергрином собирались подождать до следующего года, поскольку хотели построить приличный дом. Все поняли, что они решили пожениться поскорей, пока мама была еще жива и могла на них посмотреть.

Хелен, как и многие девочки, выросла, мечтая о свадьбе как у сказочной принцессы. И вот она увидела свадьбу поселенцев. Получилось иначе, но все равно весело. Гости начали сходиться рано, но Кэти, Гарри и их родственники уже приготовились к приему. Жених и невеста были одеты по-домашнему — никаких белых платьев и смокингов. Впрочем, Кэти носила небольшую изящную вуаль, которую смастерила Хелен из подкладки к старому спортивному костюму.

Постепенно собирались друзья и знакомые извне — из поселков Нью-Скарсдейла и из других, более дальних мест. Гости приносили цветы и угощение к столу, а также кое-какие практичные подарки — столовые приборы, кастрюли, тарелки, кофейники, чайники, сковороды, набор инструментов для очага, чистилку для обуви. Некоторые из этих вещей были сделаны на месте — посуда в гончарне Перезагрузки, железные предметы в кузне. Сложенные кучкой у большого очага в доме Гринов, подарки не особенно впечатляли, но Хелен вскоре поняла, что, по сути, это именно то, что нужно молодой чете, чтобы обставить свое первое жилище.

Около полудня появился Рис Генри. В довольно щегольской куртке, чистых джинсах, сапогах, при узеньком галстуке, чисто умытый. Хелен знала, что никто в Перезагрузке не воспринимал «мэра Генри» так серьезно, как он сам. Но все-таки в поселке нужен человек, обладающий властью официально скрепить брак — вне зависимости от далекого правительства, — и Генри играл свою роль хорошо. Ну и шевелюра у него была роскошная.

Когда Гарри Бергрин поцеловал невесту и все зааплодировали (а мать невесты держалась за руку мужа, чтобы сфотографироваться стоя), даже у почтальона Билла на глаза навернулись слезы.

Хелен записала в своем дневнике, что это был хороший день.

Еще три месяца спустя.

«2 ребенок у Бетти Доук Хансен. Здрв. млч, 7 ф. Мать б-на, швы, крвтч.».

Хелен устала. Слишком устала, чтобы писать в дневнике дурацкой скорописью, пусть даже теперь им приходилось экономить бумагу.

Роды прошли не так уж плохо. Белла Доук и ее маленькая команда акушерок и учениц, в том числе Хелен, были уже достаточно компетентны в своем деле, хотя тем утром и работали наперегонки со смертью. Хелен пришлось бегать по городу, ища доноров. Они все служили ходячими банками крови друг для друга, но не всегда удавалось найти нужную группу достаточно быстро. «Вот тебе урок, — подумала Хелен. — Составь список групп крови и тех, кто готов поделиться».

Папа ушел рано утром, вскоре после того, как Хелен вернулась. Наверное, на мамину могилу у реки. Маме всегда нравилось это место. Уже прошел месяц с тех пор, как она умерла от рака, и отца по-прежнему мучила совесть, словно он был в чем-то виноват, словно вызвал опухоль, приведя жену сюда. Хотя, конечно, он был ни при чем, ведь, насколько помнила Хелен, именно мать всегда служила движущей силой — она настояла на том, чтобы покинуть Базовую Землю.

Месяц, который казался длиннее полугода, с тех пор как их отвергло федеральное правительство. «Господи, — подумала Хелен, — а мы по-прежнему здесь, кто бы мог подумать?»

Пришлось учиться быстро. Они гораздо сильнее, чем сознавали, полагались на разнообразные блага с родины. Теперь поселенцы все делали сами. Вязали, варили пиво, лили свечи, готовили суп. Из тыквенной кожуры получался неплохой уксус, а из молотого древесного угля — зубная паста. Стало легче, когда Билл Ловелл принес новый товар — миниатюрные наборы справочников и энциклопедий, а также подшивки «Научной Америки» начала пятидесятых, полные чертежей паровых машин и практических советов по огромному количеству поводов. Колонисты даже всерьез задумались, что именно стоит выращивать в полях и на огородах, после того как прекратилась поставка витаминных таблеток и в поселке зафиксировали несколько случаев цинги. Цинги!

Они помогали друг другу. Я натаскаю тебе воды, пока у тебя болеет ребенок, а ты покормишь моих кур, когда я буду в отлучке. На все была своего рода неписаная цена, получившая название «фавор» — валюта подвижного достоинства, основанная на взаимных услугах, обменах и долговых расписках. Маме наверняка понравилась бы сама себя регулирующая местная экономика.