Александр Соболь - Все цвета радуги (Оракул Вселенной - 3)

Зоров подумал, что происходящее отдает дурным сюрреализмом, и произнес, тщательно взвешивая слова:

- Мои предки утверждали, что утро вечера мудренее. Думаю, эти слова более чем уместны в данном случае. Сегодня отдохнем, поспим... а завтра, глядишь, и решение нарисуется.

Он подошел к двери и выглянул в коридор. Гдара застыла у противоположной стены и смотрела на Зорова.

- Нам нужна вода, еда и парочка матрасов, - негромко произнес Зоров. - Мы переночуем и завтра покинем вашу благословенную обитель.

Женщина кивнула и заторопилась прочь. Зоров вернулся в комнату. Атмосфера там царила еще та: Рангар вышагивал из угла в угол, а Лада, сидя на кровати, что-то шептала мальчику на ухо, и он улыбался и кивал головой.

Сюрр, в который раз повторил про себя Зоров, дурной, дурацкий сюрр... А вдруг - не сюрр? Вдруг - хитромудрый план? Для того, чтобы задержать их? Так-так... Это в корне меняет ситуацию...

Додумать он не успел - Гдара принесла матрасы и постели, и вскоре четверо путников расположились ко сну. Первыми уснули, крепко обнявшись, Лада и Олвар. Рангар бесшумно встал и, дотронувшись до плеча Зорова, выскользнул в коридор. Зоров оказался там через секунду и шепотом рассказал Рангару о своих предположениях.

- Нечто подобное приходило в голову и мне, - сумрачно произнес Рангар. Давай помыслим логически об альтернативах. Ладу здесь я не брошу. Таскать за собой мальчишку на цепи - кем бы он ни был! - я не позволю. Что у нас остается?

- Сам знаешь, - проговорил Зоров. - Психотропное воздействие. Точнее, его попытка, ибо если клону Олвара ввели программу в базисные слои подсознания, то у нас ничего не получится. Необходимы стационарные ментаскопы и пси-сканеры... да и много чего другого. Но попытка - не пытка.

Попытка в самом деле не оказалась пыткой. Она оказалась кое-чем гораздо худшим. Миной замедленного действия.

...Вокруг горели костры - много костров. Сотни, тысячи костров. Костры подогревали чаны, в которых пузырилась вязкая темная жидкость с характерным запахом. Еще в чанах имели место грешники. Они жалобно стенали, высовывая бледные головы из кипящей смолы, и злые азартно-веселые черти лупили их по чем попадя - чтобы, значит, загробное существование раем не казалось. Зоров ощущал себя идущим сквозь это безобразие, но ничего не предпринимал (или не мог предпринять?). Черти пропускали его - правда, как-то странно косились, - но в основном его никто не беспокоил. Потом он подошел к громадным аспидно-черным Вратам, и сам Вельзевул спросил громовым голосом:

- Ты хочешь войти туда? Куда даже я входить не смею?

- Да! - твердо ответил Зоров.

- Ты смел, человек... Ну что ж, входи!

Врата распахнулись, и белая вспышка, соединившая весь спектр, ослепила его, но он успел увидеть прорезающую океаны света и тьмы, убегающую в бесконечность Зеленую Дорогу, и чью-то маленькую фигурку, одиноко бредущую по ней... Он рванулся следом... и упал, отброшенный невидимой могучей преградой.

Зоров проснулся, словно от толчка. Сердце колотилось о ребра, будто он только что пробежал марафон. Во рту стоял неприятный железистый привкус. Господи, опять кошмар...

Он открыл глаза. В комнате царил приятный глазу полумрак. После сеанса внушения Лада и Олвар мирно спали. В углу на своем матрасе в позе лотоса сидел Рангар и смотрел на него. Зоров напрягся, пытаясь нащупать контакт, - сейчас ему не хотелось говорить словами.

Мягкий, теплый свет в сознании - есть контакт! Глаза Рангара, воспринявшего видеоряд, непроизвольно расширились, словно из него выдернули болезненную занозу.

- Ложись спать, а я посторожу, - вслух произнес Зоров. - Мне теперь до утра не уснуть...

Рангар кивнул и уже было растянулся на матрасе, как вдруг сел, настороженно прислушиваясь.

Зоров тоже прислушался и где-то на грани восприятия уловил странные заунывные звуки. Пение?

- Посмотрим? - предложил Рангар. Зоров кивнул, и они бесшумно выскользнули в коридор. Звуки доносились со стороны зала с загадочным Оком Всевидящего. Когда они подкрались поближе, их глазам предстало странное, с флером недоброй мистики зрелище.

Возвышение в центре зала окружали неподвижные фигуры в синих балахонах, среди которых одна выделялась ярким белым цветом своего одеяния и его гораздо более элегантным покроем. Каждая Посвященная держала на руках младенца. Медленно, словно в трансе, под звуки заунывного пения подходили они к Посвященной в белом и по очереди передавали ей безмятежно спящих младенцев. Та на несколько секунд замирала, словно в трансе, и братья могли, поклясться, что в эти мгновения дрожащая бледно-золотистая аура окутывала ее голову, касалась ребенка... и пропадала. А затем происходило нечто непонятное и страшное. Часть младенцев (причем гораздо меньшая) передавалась Посвященной в синем, тенью маячившей за фигурой в белом, а вот остальные... их Старшая Посвященная бросала точно в центр пространственно-энергетической аномалии - и ребенок исчезал.