Андрей Ходов - Утомленная фея – 2

– Серафима, ты утверждаешь, что Советскому Проекту был присущ некий органический дефект, который делает невозможным его реализацию в принципе? А на Западе, по-твоему, с элитой все было в порядке. Там она не деградировала?

– Да, серьезный дефект имелся, но вот с утверждением о принципиальной невозможности реализации Советского Проекта я бы не спешила. Надо только четко разобраться в причинах случившейся катастрофы и выработать механизмы, которые позволят избежать этого в будущем. Что же касается Запада, то его элита добилась высокой степени независимости от народа. Все властные структуры, которые находились на виду, были чистой бутафорией. Настоящая власть находилась в тени, была не персонифицирована, а, следовательно, и неуязвима. Все промахи власти можно было спокойно списывать на публичных марионеток. Это же, если можно так сказать, воплощенная мечта деградировавшей элиты.

– Похоже, что ты не большая поклонница демократии западного типа, – заметил Верховный.

Сима засмеялась. – Вы правы. С моей точки зрения переход к такой модели является симптомом серьезной болезни общества… звоночком с того света. Просто наступает момент, когда процессы разложения этноса достигают некого порога, когда нормальное функционирование солидарного общества становится невозможным. Вот и приходится волей-неволей переходить к атомизированному варианту… когда человек человеку волк. Это дает возможность некоторое время сохранять подобие стабильности, но ненадолго. Близкий крах неминуем.

– Серафима, а можно поподробнее о причинах перехода от солидарной модели… к либеральной?

– Очень просто. Вам не случалось видеть как пара-тройка придурков, сидящих в сторонке и хихикающих над работающими людьми, парализует работу большого коллектива?

Верховный надолго задумался. – Теперь понимаю, но ведь их можно поставить на место и не надо сбрасывать со счетов фактор воспитания….

– В Союзе семьдесят лет воспитывали, – прервала его Сима, – а результат? Нет, Валерий Юрьевич, воспитание вещь, конечно, хорошая, но действует далеко не на всех. Люди разные, а их различия фиксированы на генетическом уровне. Склонность к либерализму это вовсе не следствие неправильного воспитания, а результат генетических отклонений. Отсюда и вытекает разница в менталитете.

Солидаристы способны воспринимать окружающий мир целостно, в сложной взаимосвязи различных моментов. В это мироощущение включена окружающая природа, ушедшие в небытие и еще не родившиеся поколения. Жизнь каждого конкретного человека воспринимается как звено в цепочке протянутой из прошлого в будущее. А вне этой цепочки не имеет самостоятельной ценности.

У либералов в центре вселенной помещены они сами… как единственная абсолютная ценность. Мир деформирован и мозаичен. Соответственно либерализм… это идеология индивидуалистов: «После нас хоть потоп!», «Бери от жизни все!», «Почему мы должны заботится о потомках? Разве они что-нибудь сделали для нас?».

Человек по своей природе солидарист. А появление индивидуалистов связано с поврежденной наследственностью, дегенерацией, эволюционным откатом. Когда подобных индивидуумов становится слишком много, то начинаются неприятности. Хуже всего дело обстоит с элитой, она обычно состоит из индивидуалистов, и степень ее деградации всегда опережает степень деградации всего этноса в целом. Но пока генетическое здоровье этноса достаточно велико, то он устраивает периодические чистки своей элите. Когда же это здоровье падает ниже критической точки, то происходит закономерный переход к либеральной модели. А дегенеративная элита, получив свободу рук, меняет стереотипы поведения в этносе таким образом, чтобы ее собственное уродство не так бросалось в глаза. Так она чувствует себя комфортнее, но быстро наступает полный крах данной этнической системы.

Верховный встал, повернулся к горам и несколько минут стоял молча. Сима тоже молчала, не хотела мешать размышлениям. После затянувшейся паузы собеседник вновь повернулся к ней.

– Если тебя послушать, то выходит что и я махровый индивидуалист и дегенерат, раз уж нахожусь у власти. Так ведь получается?

Сима не стала юлить и выкручиваться. – Валерий Юрьевич, у нас ведь с вами откровенный разговор? Поэтому врать вам я не стану. Если бы вы не были индивидуалистом, то не оказались бы на вершине власти в стране. Да, вы проводите в жизнь солидарные идеи, но делаете это так, как и подобает пассионарию-индивидуалисту. В этом нет ничего странного, вполне нормальная ситуация. И… если уж совсем откровенно… у вас ведь и в личной жизни имеются определенные проблемы? Только не обижайтесь, пожалуйста.