Октавиан Стампас - Великий магистр (Тамплиеры - 2)

- ...Кто этот безумец? - спросил принц Санджар, всматриваясь в выросшую на холме фигуру тамплиера в белом плаще с красным восьмиконечным крестом, требующего поединка.

- Кажется, я знаю! - произнес, прищурившись, стоявший рядом с ним Умар Рахмон. - Это наш старый знакомый - Людвиг фон Зегенгейм. Помните?

- Из Ордена тамплиеров! - вздрогнул принц Санджар, хорошо помнивший уроки Керака и Син-аль-Набра. - Ну что же, Умар! Вот вам и случай отомстить за все ваши промахи... Не упустите своей удачи на сей раз!

Умар Рахмон взглянул на своего повелителя и согласно наклонил голову. Он надвинул шлем и взял в руки копье.

- Я брошу к вашим ногам его доспехи! - грозно пообещал он и, настегивая лошадь, помчался навстречу Людвигу фон Зегенгейму. Два старых противника сошлись в смертельном поединке, ломая копья и выхватывая мечи... Принц Санджар, наблюдая за боем, приподнялся на стременах. Несколько минут его взор неотступно следил за сражающимися. Наконец, он издал огорчительный вздох и щелкнул пальцами. Тело Умара Рахмона неподвижно лежало на земле, а Людвиг фон Зегенгейм вновь садился в седло и подносил к губам свой рожок. И призывные звуки опять разнеслись над цепями сельджуков. Санджар махнул рукой, подзывая к себе одного из своих воинов.

- Ты! - выкрикнул он. - Вперед!

Новый поединок разгорелся на холме. Прошло немного времени, и еще один сельджук остался лежать рядом с Рахмоном. А Санджар уже посылал в бой третьего воина... И в этот раз Людвиг фон Зегенгейм остался непобежденным.

- Он что - заколдован? - в изумлении спросил Санджар у окружающих. Кто теперь?

Четвертый, пятый и шестой сельджук пали мертвыми под мечом Людвига, а он оставался в седле и продолжал трубить в рыцарский рожок. Казалось, тамплиер обладает неиссякаемой силой и победить его невозможно.

- О, Аллах, если бы этот рыцарь был в моем стане! - прошептал Санджар, наблюдая, как гибнут его воины. Уже двенадцатый, посланный им сельджук, пал на холме, а звуки рожка все разносились над полем. Не хочет ли он перебить все мое войско?

Но чуда не произошло. Едва от стана отделился тринадцатый сельджук, как звуки рожка внезапно смолкли. Людвиг фон Зегенгейм покачнулся в седле, меч выпал из его руки... Он наклонился на бок и соскользнул на землю. Сердце благородного рыцаря остановилось. Принц Санджар первым ринулся на холм, настегивая лошадь. Спешившись, он подбежал к этому непобедимому человеку, голову которого держал на своих коленях плачущий Иштван. Принц Санджар молча встал рядом, держа в руках снятый шлем; сельджуки обступили их, дивясь на мертвого тамплиера, пораженные его красотой, смелостью и силой.

- Похороните его с высшими почестями, достойными мужества этого рыцаря! - громко произнес Санджар, обращаясь ко всем, и голос его зазвенел над местом гибели тамплиера.

3

Когда граф Норфолк и Бизоль де Сент-Омер, свершив свой справедливый суд над Юдифью вернулись в Тампль, ночь еще цепко держала в своих объятиях Иерусалим. Около ворот их встретил Христофулос.

- Вы выяснили, где живет тот человек? - спросил Норфолк.

- Да, - ответил грек.

- Едемте к нему. Он смертельно опасен для мессира.

- Нам нет нужды этого делать, - возразил Христофулос.

- Почему?

- Потому что он находится здесь, в покоях де Пейна. Они беседуют вот уже два часа.

Рыцари спрыгнули с коней, оба они схватились за мечи.

- Думаю, что гадину надо приколоть на месте! - выразил свое мнение Бизоль. И все трое поспешили внутрь. Но возле дверей мессира дорогу им преградил Раймонд, сидевший на небольшом стульчике.

- Он просил никого не пускать! - произнес Раймонд, глаза которого слипались от усталости. - Я не знаю, что происходит. Сначала один посетитель, затем второй... А ночь уже на исходе. Мне все это не нравится, сеньоры!

- Ну что же, - произнес Норфолк, раздумывая. - Давайте подождем развития событий, - и он занял одно из стоящих возле стены кресел.

Бер все говорил и говорил, а глаза сидящего напротив него Гуго де Пейна лишь холодно поблескивали, отливая серой сталью, и он не находил в них никакого отклика на те прелести мира, которыми пытался соблазнить мессира. Пот выступил на лбу ломбардца, вспотели спина и ладони, и он уже не знал: сумеет ли выйти отсюда живым? Порою Гуго де Пейн бросал равнодушный взгляд на портьеру, за которой находилась полуоткрытая дверка. В ней все это время находился клюнийский монах, прибывший за час до ломбардца, и удалившийся в укрытие по просьбе мессира. Он слышал Бера и украдкой наблюдал за его лицом.