Артуро Каротти: Наследство капитана Немо

— Я голоден! — заворчал Котенок. — Я голоден, а мой завтрак остался наверху.

— У меня есть! — сказали в один голос я, Марсель и Вандоэль.

Мы вытащили из мешков свои завтраки, со вкусом поели хлеба с соленым мясом и запили холодной водой, что бежала у нас под ногами.

— Так-то славно! — смеялся Котенок, выпятив живот и поглаживая его рукой. — Ну и наелся!

Мы засмеялись. Вдруг Джиджетто вскочил:

— Инженер Мариц, а ведь вода-то в колодце не прибывает и не убывает!

Мы заглянули в бездну. Мариц спросил:

— Почем ты знаешь?

— Ведь мох по стенам все время остается на уровне воды!

Джиджетто прав! Значит, должен быть путь, по которому вода уходит!

— Верно! — согласился Марсель. — И это отверстие должно быть у поверхности воды! — продолжал инженер.

Мы впились глазами в стены колодца, но ничего не было видно, кроме гладкого, блестящего камня.

— Погодите! — сказал парень.

Я оглянулся и увидел, что он раздевается.

— Что ты хочешь делать?

— Поискать дыру!

— Да ты с ума сошел!

— Нет, что же нам, вечно здесь торчать? Назад вернуться нельзя; нужно узнать, по крайней мере, можно ли идти вперед!

И Джиджетто нырнул головой вперед.

— Она не так холодна, как я думал!

Он перевернулся в воде через голову и в два удара подплыл к другому краю колодца. Он поплыл вдоль стены, все время ощупывая ее. Каждая минута казалась нам часом.

— Ура! — крикнул он вдруг, нырнул и вынырнул у самых наших ног.

— Это — круглое отверстие, достаточно широкое, чтобы пройти через него человеку.

Но оно по меньшей мере на четверть метра под водой. Проход сейчас же подымается кверху, и в нем можно стоять. Я слышал, как по этой расселине бежит вода.

Джиджетто вышел не землю. Одна мысль была у всех нас: что делать?

— Что же ты? Отчего ты не одеваешься? — спросил я его.

— Зачем? Разве мы не идем вперед?

Нам всем стало не по себе от вопроса Джиджетто.

— Оденься, оденься, — сказал инженер.

— Неужто мы остаемся? — спросил парень.

— Куда нам идти? Не все плавают так хорошо, как ты, — оправдывался инженер.

— Да и фонарь промокнет и не зажжется, — прибавил Марсель.

Джиджетто оделся.

— Что ж, оставаться так оставаться, — сказал он. — Спокойной ночи. Я спать хочу. — И он растянулся в сухом углу.

Из двух зол человек выбирает меньшее. Если бы наши преследователи настигали нас, возможно, мы рискнули бы броситься в неизвестное. Теперь же мы утешали себя тем, что враги наши мало-помалу успокоятся, и мы сможем вернуться в шахту.

— Плохо вы знаете англичан, — проворчал Уберт.

В эту минуту мы услыхали глухой непрерывный гул. Марсель бросился назад и тотчас же вернулся.

— Это они!

Я вскочил на ноги.

— Что делать?

— Вот, — сказал Питер, вытаскивая револьвер.

— Нет, — идемте вперед, — воскликнул инженер. — Джиджетто, вставай!

Но парень спал, пока его не растолкали.

— Идти так идти, — сказал он, вставая.

— А фонари? — спросил Питер.

— Возьмем их; фитиль намокнет и высохнет, а маслу ничего не сделается. Спички у меня в непромокаемой коробке, — ответил инженер.

Шум приближался; все яснее и яснее слышны были торопливые удары кирок.

Товарищи стали нырять. Вот нас осталось двое — Питер и я. Вот Питер исчез; у меня не хватало решимости броситься в черную бездну. Далеко в расселине мелькнули огоньки: англичане уже были здесь.

Я собрал все свое мужество и нырнул. Как и говорил Джиджетто, отверстие было недалеко. Но в одном месте проход был так узок, что я не мог проскользнуть через него. Я согнулся в три погибели, вобрал голову в плечи, но это не помогло. Страшная тяжесть сдавила мне грудь, кровь ударила в виски, и в ушах послышался звон. Наконец мне удалось повернуться боком и вынырнуть в проход. Я судорожно вдохнул воздух и вышел из воды. Товарищи ждали меня.

Инженер чиркнул спичкой и осветил низкую, узкую галерею. Мы двинулись вперед.

— Постойте, — крикнул Джиджетто, — помогите мне!

Он надрывался, стараясь сдвинуть с места громадную каменную глыбу. Питер, Марсель и я бросились ему на помощь и скатили эту глыбу так, что она плотно закупорила отверстие, через которое мы вошли.

Джиджетто посмотрел туда, показал обеими руками нос и крикнул:

— Дудки, господа англичане! Посторонним вход воспрещается!

Потом обернулся к нам и сказал:

— Вперед!

По совету инженера мы сняли с себя мокрую одежду, свернули ее и двинулись в путь голыми — в галерее было тепло, и так мы не рисковали простудиться. Время от времени Мариц зажигал спичку, освещая путь. Когда Джиджетто увидел, как мы все шествуем нагишом по темным изгибам прохода, он воскликнул: