Теодор Старджон - Благая потеря

Молчун бросил в сторону кормы полный ненависти взгляд.

- Любовью.

- Накорми их, - отрезал Главный.

Великан молча отправился готовить еду для заключенных. Главный стоял в центре каюты; маленькие, по твердые кулаки упираются в бедра, блестящая копна волос сбилась на одну сторону. Он не отрывал взгляда от своего подчиненного. Раньше мне ни разу не приходилось тебе о чем-нибудь напоминать, - свирепо прорычал он, но в голосе слышалась нотка беспокойства. - Ты что, болен? молчун отрицательно качнул головой. Он отвернул крышки двух самонагревающихся емкостей, отставил в сторону, взял пластиковые бутылки с водой.

- У тебя есть что-нибудь против наших женишка с невестой, так, что ли?

Молчун отвернулся, пряча лицо.

- Мы доставим их на Дирбану живыми и невредимыми, понял? Если с этими двумя что-нибудь случится, будь уверен, то же самое ожидает тебя. Я уж позабочусь, можешь не сомневаться. Не усложнял мне жизнь, Молчун. Иначе будет плохо. Я ни разу не давал тебе взбучку, но, если вынудишь, придется проучить хорошенько.

Молчун с подносом отправился на корму. - Слышал, что я сказал? - завопил вслед Главный.

Молчун, не поворачивая головы, кивнул. Он дотронулся до кнопки, и в прозрачной двери приоткрылось отверстие. Просунул еду в каюту, ставшую камерой. Высокий неразлучник проворно поднялся и грациозно принял поднос, выразив признательность неотразимой улыбкой. Молчун глухо, угрожающе зарычал, словно дикий зверь. Инопланетянин отнес обед на койку, и неразлучники стали есть, поднося кусочки друг другу.

Новый прыжок; Молчун с трудом вынырнул из черных глубин беспамятства, быстро сел и огляделся. Капитан распростерся поперек своего ложа, откинув руку. В его маленьком жилистом теле чувствовалась грация спящей кошки. Неразлучники, даже во сне, казались частями единого целого. Тот, кто поменьше, лежал на койке, а высокий - на полу.

Молчун фыркнул и встал. Пересек каюту, склонился над спящим капитаном.

"У колибри желтенькая курточка. Завис - и камнем вниз, лишь свист, вихрем мчится прочь. Быстро и больно, больно...".

На мгновение он замер; могучие мускулы спины напряглись, губы дрогнули. Взглянул на неразлучников: они до сих пор не шевельнулись. Молчун прищурился...

Слова спешили, суетливо толкались и наконец выстроились в таком порядке:

"Три вещи я познал, испив любовь до дна:

Боль, грех и смерть несет с собой она.

Но день за днем терзает сердце вновь, Боль, смерть, позор презрев - зовет любовь!"

Молчун аккуратно добавил: "Сэмьюел Фергюсон, родился в 1810 году". Он обжег взглядом неразлучников и с глухим стуком ударил кулаком по раскрытой ладони, - словно дубинка обрушилась на муравейник. Они вновь услышали его, но на этот раз не улыбались. Инопланетяне посмотрели друг на друга, затем одновременно повернулись к великану и мрачно кивнули, наблюдая за ним.

Главный рылся в книгах Молчуна, перелистывая томики, отбрасывая просмотренные прочь. До этого он ни разу не прикоснулся к его библиотеке. Куча мусора, - прошипел капитан, - "Сад Плунков", "Ветер в ивах", "Червь Уорборос", сочинение Эддисона. Детские сказочки.

Великан, неуклюже переваливаясь, поспешил к своим сокровищам, терпеливо собрал разбросанные по каюте книги и одну за другой поставил на место, нежно поглаживая переплет, словно утешая.

- Тут что, ни одной с картинками? молчун изучающе посмотрел на Главного, затем снял с полки большой том. Капитан выхватил книгу у него из рук, торопливо пролистал.

- Горы, - разочарованное ворчание. - Старые дома. - Шелест страниц. Какие-то поганые лодки...

Он хлопнул книгой но столу. - Неужели нет ничего, что мне нужно?

Молчун терпеливо ждал продолжения.

- Тебе что, надо на пальцах объяснять? - прогромыхал капитан. - У меня зудит в одном месте. Молчун. Ну, с тобой такого не бывает... Хочу поглазеть на картинки с девочками, дошло?

Лицо Молчуна казалось совершенно бесстрастным, но под маской спокойствия скрывался панический ужас. Главный никогда, - никогда! - не вел себя так, тем более в середине полета. Будет еще хуже. Намного хуже. И очень скоро.

Он повернулся и бросил полный ненависти взгляд на неразлучников. Если бы не эти твари...

Ждать нельзя. Сейчас уже нельзя. Надо что-то сделать. Придумать что-нибудь...

- Ну давай, соображай быстрее, - изнемогал Главный. - Господи ты Боже мой, даже такой монах должен иметь хоть что-то, чтобы не умереть от воздержания...

Молчун отвернулся, на мгновение зажмурился, потом взял себя в руки. Он пробежал ладонью по корешкам книг, поколебался, и в конце концов вытащил толстый альбом. Вручил его капитану и молча направился к пульту управления. Склонившись над компьютерными распечатками, притворился, что поглощен работой.