Михаил Башкиров - Осеннее усекновение

* * *

К старой парте, к привычной дыбе, дожевывая горький жесткий лимон.

* * *

Наполовину сделанный роман лежит разбитый по частям в пластиковых аккуратно пронумерованных разноцветных папках, в соседней комнате, на столе с дюжиной остроотточенных полумягких карандашей и стопой девственных, с плотностью 80 гр/см листов, ждущих продолжения творческого процесса.

* * *

Утомительное мерцание стенда с черным Гамаюновым углом.

* * *

Фальшивая тишина.

* * *

Насытившийся канадец, вдохновленный одиночной рюмашкой на священный акт (музы отдыхают), погрузился тяжеловесно в глубокое кожаное, с удобными подлокотниками и подголовником кресло и вынул из розовой папки № 1 развернутое посвящение обеим женам (разведенной, с ребенком, и русской, пока бездетной), бригаде лесорубов - финну, индейцу племени Сиу, вальщику с Полтавщины и американскому генетику, вытуренному из университета за публично рассказанный анекдот об однополых, совокупляющихся под картавое брюзжание зеленых лягушках. Также не забыт сосед, регулярно переплывающий с того берега за гвоздями. Жиреющий, жирующий, жуирующий редактор.

Лайка, стерегущая коттедж, и болонка с городской квартиры.

* * *

Панк, случайно заглянувший на огонек. Внебрачный, прижитый со сверхсисястой студенткой из Камеруна сын, отбывающий пожизненное за изнасилование овцебыка. Продавец жевательной резинки с ближайшей заправки.

Коммивояжер, впаривший сверхмощный пылесос, так ни разу и не использованный по назначению. Лейтенант конной полиции, доставляющий регулярно пьяное тело в пенаты.

* * *

Мать. Отец. Бабушка. Прабабушка. Дальний, проживающий в малопримечательном, захолустном, сибирском, трудно произносимом Ир-р-ку-у-т-с-ке родственник жены, подаривший сюжетную линию и обогативший текст экзотическими реалиями.

* * *

Проигнорированы священник местного прихода, укравший хохломскую солонку прямо со стола, и экс-любовница, юная белоруска, пострадавшая от реального (факт) отсутствия свободы слова на родине.

* * *

По новой - осточертевшая кассета за 11 сентября 2010 года.

* * *

В первой главе романа скороговорочно, не без галльского юморка, с интонациями эдгараповской обезьяны и конандойлевской собаченции, повествовалось о странной парочке, в одно прекрасное бодрое утро нарушившей сонный ритм тихого среднеамериканского (в смысле интеллектуального стандарта) городка.

* * *

Круглый диван.

* * *

Медвежья шкура.

* * *

Разбрасывание непонравившихся подарков на фоне захлебывающегося от избытка противоречивой информации ошалевшего теле-интернет-мира.

* * *

Недельный пожар на плавучей норвежской платформе.

* * *

Падеж крупнорогатого скота в Парагвае, вызванный падением вирус-метеорита неизвестного происхождения.

* * *

Безостановочное широкоамплитудное землетрясение в штате Невада, спровоцированное испытанием геофизической бомбы шестого поколения.

* * *

Дауноотмеченного подростка-сибиряка, обладающего способностью просверливать концентрированным взглядом невидимые при дневном свете дырки в черепных коробках людей с нехорошими помыслами и по причине этого вынужденного скрываться в гостеприимной Канаде от соотечественных ретивых служб, круглосуточно сопровождал двухметровый чурбанистый борец-евнух, потерявший достоинство в предвыборных скитаниях по минустридцатидевятиградусной тайге и питавшийся супом из собственных ушей и жилистым (отвратный запах, жуткий вкус) мясом побежденной в трехминутной схватке рыси, державшей в безумном страхе пол-района.

* * *

Катана под слюнявый визг улетает в правый угол, расколов напольную вазу с пальмовыми засушенными листьями.

* * *

Переодетые в индейцев сиу агенты Садового кольца, вооруженные отравленными спецсоставом бзик-стрелами и лазеро-наводящими луками, окружили несущего смерть подростка и тотемообразного евнуха.

* * *

Полиглот - надувной динозавр из тиранозавридов - раскалывает слева вторую дорогостоящую вазу с пальмовым сувениром.

* * *

Радиоуправляемые томагавки с четырех сторон, рассекая с мстительным свистом насыщенный смолой воздух, устремились к скорчившемуся мальчику.

* * *

Отсалютовал колодой незаполненных карточек в стенд.

* * *

Евнух невозмутимо, ребрами ладоней отправил томагавки по разным адресам:

к облакам, пророчащим грозу, к фальшивому индейцу, запнувшемуся о предательский корень, к еноту-полоскуну, спрятавшемуся в норе, к чертовой бабушке, проживающей на куличках под Лысой горой.