Боб Шоу - Стой, кто идет?

— Это молодой аспатрианский омар.

— Но мне-то нужен взрослый. Большой, понятно?

Официант снисходительно улыбнулся.

— Он будет того размера, какой сэр пожелает, — ведь я выращиваю его прямо на ваших глазах — но советую не доводить его до глубокой старости. Вкус не тот.

Пораженный до глубины души Мирр наблюдал, как жидкость внутри клетки начала мерцать, и движения омара резко ускорилась. Внезапно он понял, что беспокойное ракообразное растет с каждой секундой, усложняя при этом и свою форму — ноги, клешни, усы и стебельки с глазами так и перли из него в количестве, ужаснувшим бы приличного земного омара.

— Ему сейчас около двух лет, сэр, — произнес официант, бросаясь на помощь вконец растерявшемуся Мирру. — Кое-кому кажется, что этот возраст — период расцвета аспатрианского омара, но многие предпочитают трех— или четырехлетнего. Скажите же, когда?

— Какого че… — пробормотал Мирр, переводя взор на окружающую аквариум клетку — составляющие ее блестящие стержни встречались под какими-то немыслимыми углами, и при попытке вникнуть в эту чуждую геометрию Мирр почувствовал головокружение. Невероятная идея возникла в его онемевшем мозгу.

— Это… — сказал он слабым голосом, — машина времени?

— Конечно, сэр, но не беспокойтесь — ее использование не входит в стоимость обеда. Разве вам не приходилось их видеть раньше?

— Вряд ли, — ответил Мирр, — просто мне показалось, что стержни встречаются под какими-то странными углами, у меня закружилась голова, и…

— Прошу прощения, — озабоченно сказал официант, окинув машину времени критическим взглядом, и, ухватившись за клетку обеими руками, принялся с силой выкручивать ее, пока углы и линии не выпрямились. — На прошлой неделе на нее случайно сел шеф-повар, — пояснил официант, — с тех пор она стала какой-то чудной.

Интересно, подумал Мирр, неужели машина времени — еще одна важная область моего невежества?

— Вот уж не ожидал увидеть…

— О, эта модель — одноступенчатый интравертор — вполне легальна на Аспатрии. Чрезвычайно удобно состаривать виски… Послушайте моего совета, сэр, не дайте омару умереть от старости!

Официант выключил машину времени и щипцами вытащил из аквариума ставшего исполинским теперь омара, который, шевеля усами и щелкая клешнями злобно уставился на Мирра.

— И чтобы я еще и ел это? — вскричал Мирр. — Мерзкое чудовище! Убрать немедленно!

— Он будет умерщвлен, сэр, и приготовлен по-вашему…

— Нет! Унесите и… дайте мне бифштекс!

Официант уронил монстра в аквариум и, беззвучно ругаясь, покатил столик в направлении кухни. Мирр с толком использовал предоставленное время, посвятив его изучению окружающих и дав им несколько прекрасных возможностей рассмотреть себя. Однако ни на одном лице не мелькнуло интереса. Не почувствовал ни единого шевеления Мирр и в своей собственной памяти, и мысль о том, что следовало дождаться вечера, превратилась в уверенность. Но никогда если только не произойдет чуда, не войдет он больше в «Голубую лягушку»…

Прибыл бифштекс, и Мирр медленно съел его, выигрывая время, придираясь к каждой мелочи, горячо споря о винах и ликерах. Метрдотель быстро раскусил тактику Мирра, и когда тот отверг третью разновидность зубочистки, расставил у каждого выхода из зала по официанту. Рассмотрев их, Мирр решил, что все они значительно крепче и мускулистее, чем требует их непосредственная работа. Посетители постепенно покидали ресторан, официанты, сверля Мирра взглядами, оставались на своих местах. И вот настал момент, когда Мирр остался один в огромном зале. Официант, прислуживающий ему последние два часа, приблизился к столику с угрюмо-выжидательным видом. В руках он держал антикварный бакелитовый поднос, точно в центре которого лежал счет Мирра.

Официант отвесил формальный поклон.

— Это все, сэр?

— Нет! — дав этот единственно возможный в данной ситуации ответ, Мирр мобилизовал все свои умственные ресурсы в попытке придумать подходящее продолжение. — Как вы могли такое подумать?

Официант поднял брови:

— Что еще желает уважаемый сэр?

— Принесите мне… — Мирр в раздумье наморщил лоб. — Принесите мне… то же самое!

— Сожалею, сэр, но это невозможно.

Официант положил счет перед Мирром и сложил руки на груди.

Просмотрев счет, Мирр выяснил, что потратил примерно годовое жалование легионера, и внутренности его взыграли. Чувство это, будучи в высшей степени неприятным, подсказало ему, однако, путь спасения.