И Ряпасов - Неведомый город

Доктор, воспользовавшись двухнедельной остановкой, ежедневно ходил в горы вместе с Горновым, усердно уча его стрельбе из ружья и револьвера. В одной из открытых лощин они затесали дерево, сделали на нем мишень, и в течение многих часов их выстрелы будили горное эхо. Студент оказался толковым учеником, с крепкими руками и верным глазом. Конечно, ему было далеко до доктора, на расстоянии тридцати шагов попадавшего пуля в пулю из своей винтовки-скорострелки, но все же он мог считаться уже стрелком.

Иногда Руберг, взобравшись с ним куда-нибудь на высокую вершину, целыми часами любовался расстилавшейся перед ними панорамой. Громадные отвесные скалы, запирающие мрачные ущелья или увенчивающие собой вершины гор, развертывались над ними в своей оригинальной дикости. И им, европейцам — жителям большого города, казалась странной и таинственной окружающая тишина, не нарушаемая ни говором людских речей, ни суматохой обыденной жизни. Лишь изредка она прорезывалась воркованием каменного голубя или криком клушицы, а иногда шумом мощных крыльев с высоты: это царь местных птиц, лохматый гриф, острым взглядом высматривает себе добычу. А затем по-прежнему кругом стоит все тихо и спокойно…

Во время одной из таких экскурсий Горнов получил охотничье крещение. Будучи на гребне одной из гор, охотники заметили на одной из нижних площадок каменного барана (аргали), спокойно стоящего на краю пропасти. Доктору уже давно хотелось пополнить свою коллекцию шкурой аргали, и оба охотника сейчас же приняли боевые позы. В это время баран прыгнул вниз, и заряд доктора пропал даром.

Не желая упустить такой ценной добычи, Горнов тоже бросился вниз, перепрыгивая по откосу с камня на камень. Баран оказался на отвесном скате, шагах в пятидесяти. Молодой человек выстрелил и ранил барана, но сейчас же почувствовал, что почва под его ногами скользит. Каменная мелочь сорвалась с места, и охотник, потеряв равновесие, упал и покатился по крутому склону. К счастью, ему внизу удалось зацепиться за дерево, которое и помешало дальнейшему падению в отвесное ущелье.

Иван Михайлович получил довольно сильные ушибы. Когда он отделался от ощущения растерянности и вполне понятного испуга, то заметил, что над ним стоял доктор.

Аргали лежал недалеко. Оказалось, что вторая пуля Руберга доконала его.

В другой раз, это было уже во время движения экспедиции на юг, к Нарыну, с охотниками произошло приключение во время борьбы с тянь-шаньским медведем. Этот зверь не так велик, как его собратья — серые русские медведи, но охота на него представляет известную опасность. Был с доктором и студент, и инженер. Добыча была богатая: птиц всевозможных набили штук двадцать. Шли зарослями.

Впереди шагал доктор, за ним юноша и, наконец, инженер. Совершенно неожиданно справа выскочил медведь и, увидав людей, остановился в изумлении. Руберг моментально вскинул ружье и всадил в грудь медведя заряд дроби (у него был только дробовик). Конечно, дробь не могла пробить толстой шкуры зверя, а удар только раздразнил его.

Ближе всех к нему находился Горнов. Он приложился и, в волнении, промахнулся. Медведь ринулся на него, — юноша был на волосок от гибели. В этот момент пуля Березина ранила зверя прямо в голову. Медведь продолжал двигаться. Доктор, видя, что Горнов совсем растерялся от приближения опасности, бросился между ним и зверем с сверкающим кинжалом в руках. Секунда — и зверь был повержен на землю. Все описанное произошло в течение одной минуты.

Юноша горячо благодарил врача, называя его своим спасителем.

— Не стоит, друг, не стоит. Сегодня я, — завтра вы. Охота вообще вещь опасная, друг за друга стоять необходимо. К тому же я сам виноват, забылся, выпалил по зверю дробью. Не делать бы этого, ничего бы не произошло.

— А экземпляр-то на редкость, — вмешался инженер, разглядывая медведя. — Вон белые когти больше трех дюймов длины. Он составит украшение нашей охотничьей коллекции.

— Она почти полна, но нет самого главного: шкуры дикого яка, — заметил доктор, принимаясь свежевать зверя.

— А что, доктор, охота на яка очень опасна? — спросил Горнов, когда они приближались уже к становищу.

— Да, это посерьезнее, чем на тибетского медведя. Такая охота напоминает мне охоты в Африке на буйволов. Как то, так и другое животное крайне опасны в раздраженном состоянии. Дикий як — длинношерстый бык с горбом и острыми рогами. Животное это, как повествует наш знаменитый исследователь Пржевальский, достигает огромных размеров, до и футов длины, а с хвостом — и до двух сажен. Вес его около 40 пудов. Обладая громадной силой и удивительной жизненной крепостью, як очень опасен для охотника, так как рассчитывать убить его наповал очень трудно, почти невозможно, а между тем, раненый зверь всегда бросается на противника. Если бы при перечисленных качествах як имел поболее мужества и сообразительности (этот бык довольно глупое животное), он был бы страшнее льва и тигра. Особенно опасны яки одинокие — «быки-отшельники», очень раздражительные, и потому борьба с ними является особенно затруднительной, — закончил Руберг.