Павел Шумилов - Одинокий дракон

– Где сейчас магистр?

– Завтракает перед дальней дорогой. Лира, он начнет с твоего замка. Потом – замок Блудвилов. Дальше – пойдет по деревням. Будет заражать колодцы.

Лира вскакивает и бежит к выходу. Переключаю экраны, ищу магистра. Вот он, одевается. Приказываю всем ежикам-разведчикам в районе монастыря двигаться к перекрестку дорог у ворот. Лира! Она сейчас наделает глупостей.

– Тит, останови Лиру, приведи сюда. Она мне нужна здесь!

В районе монастыря пятнадцать ежиков с огнеметами и около сотни поливальщиков и мышеносцев. Остальные огнеметчики разбросаны по всей округе. Я ведь отказался от плана сжечь технику, использовал их как простых наблюдателей. Вызываю все три вертолета и направляю на сбор огнеметчиков.

Врывается разъяренная Лира, в доспехах, с арбалетом в руке.

– Коша, верни вертолет! Мне нужно туда!

Чем ее занять? Чем бы ее занять?

– Садись за пульт, это приказ. Сейчас не до игр. Мне надо знать, кто из церкачей где. Особенно в фургонах на заднем дворе и пристройке.

Лира секунду раздумывает, потом арбалет и железные перчатки летят в угол, она уже за пультом.

– Оставь мне двух мышей для наблюдения за магистром, остальные твои, – наблюдаю, как лихо Лира берется за дело.

Появляется Тит. Замечает Лиру и садится на свое место по аварийному расписанию.

Магистр тем временем приклеивает короткую бородку, усы. Типичный купец. Как там мои ежики? Дюжину огнеметчиков оставляю у перекрестка, остальных гоню к задней стене монастыря. От перекрестка до ворот метров триста, значит пять минут у меня есть. Расспрашиваю Анну об искусственных болезнетворных микробах. Бирюзовая хворь – из самых опасных. Нулевая группа. То есть, как я понял, страшнее нейтронной бомбы. Даже вакцину делают на основе другого вируса. Генетического предка этого. Очень похожего, но не столь смертельного. До сих пор бирюзовая хворь нигде не применялась. Все, хватит думать. Это работа, просто работа. Грязная, гнусная, но необходимая. Дезинфекция. Кто-то должен ее сделать. Не Лира же. Ей и так хватило.

Магистр выходит из ворот. Несколько человек поднимаются на стену и смотрят ему вслед. У меня все готово. Не хочу, не хочу! Зачем я в это ввязался? Хоть бы лицом к лицу, а так…

Лира докладывает, что четыре человека, сопровождавших фургоны, в пристройке. Упаковывают вещи. Переключаю изображение с перекрестка на маленький экран перед собой и выключаю звук.

Магистр на перекрестке. На дорогу с четырех сторон вылетают ежики. Он останавливается, оглядывается. Тугие струи огня бьют ему в поясницу. Туда, где под одеждой спрятан патронташ с ампулами. Пылающая фигура подпрыгивает метра на два, падает на землю, извивается, сучит ногами. Огненные струи иссякают. Вторая четверка огнеметчиков занимает позицию и поливает огнем уже неподвижное тело. Последняя четверка обрабатывает землю в радиусе трех метров от тела. Там, где только что был человек, гудит огромный костер дымного пламени.

Переключаюсь на вертолеты. На трех бортах уже около полусотни огнеметчиков. На максимальной скорости и бреющем полете веду машины к задней стене монастыря. Смотрю на Лирины экраны. Все бегут к воротам. Но на заднем дворе крики не слышны. Гул вертолетов тоже слышен слабо. Сажаю машины, поток ежиков исчезает в норах под стеной. Вертолеты тут же улетают. Ежики занимают исходные позиции.

– Кто в пристройке?

– Четверо из фургонов, – отвечает Лира.

Дверь пристройки открывается, человек в белом халате прислушивается. Даю приказ. Один из ежиков разгоняется до максимальной скорости, подпрыгивает, как ядро бьет человека в живот, опрокидывает на спину. Трое других влетают в дверь, разбегаются по помещениям. Командую, и в доме раздаются четыре взрыва, слившиеся в один. Тут же в выбитые окна бьют струи жидкого огня. Обрабатываю огнем внутренние, потом наружные стены дома и землю перед ним. Дом превращается в кипящий огненный котел. Теперь – фургоны. Поливаю их огнем, взрываю нескольких ежиков под днищами. Из-под одного фургона растекается лужа жидкости, которая горит зеленым пламенем. Обрабатываю фургоны и землю вокруг, пока не кончается боезапас последнего ежика. Даю приказ отправить уцелевших ежиков на перезарядку, отхожу к стене и ложусь на пол рядом с Анной. Дезинфекция закончена. Если только бирюзовая хворь не вырвалась на свободу раньше. Осматриваю экраны. Человек двадцать стоят рядом с кругом черной, дымящейся земли. В центре – обугленная скорчившаяся фигурка размером не больше десятилетнего ребенка.