Вадим Охотников - На грани возможного

Но девушка опять ничего не ответила. Как зачарованная, смотрела она на экран. — Вы видели?… — прошептала она, как бы очнувшись.

— Я не понимаю, что вас так встревожило? — ответил лейтенант. — Вы, кажется, говорили о каком-то необыкновенном снаряде… — Да… да… снаряды необычные… простые снаряды не могли бы так влиять на мою осциллографическую установку… Мы обнаружили полет снарядов, несущих огромный электрический заряд… Тут существует какая-то тайна… Немцы применили новое оружие, быстро заговорила взволнованная девушка. Пораженный лейтенант долго смотрел на нее, соображая, насколько серьезно можно отнестись к такому заявлению. Он видел, как Зоя принялась что-то беспокойно искать на столе. Она открывала ящики в письменном столе, шарила на полу. Но поиски, очевидно, были напрасны. — Здесь на столе я оставила свою тетрадку с записями, — проговорила она, обращаясь к лейтенанту. — Сейчас тетрадки нет. Она исчезла…

Когда темнобагровые краски холодного осеннего утра появились на горизонте и предрассветная дымка тумана, покрывавшая пустые поля, стала более светлой, можно было видеть, как с остановившейся на дороге грузовой машины спрыгнул высокий красноармеец в новой шинели. Он долго осматривался и, наконец, выбрав нужное направление, быстро зашагал в сторону от дороги.

Вдали почти беспрерывно грузно ухали орудия. Канонада часто сливалась в глухой продолжительный рев, порой уступая место раздельным, беспорядочно следовавшим один за другим раскатисто-громким ударам.

Красноармеец изредка останавливался и оглядывался назад. Там, на фоне уже посветлевшего неба, неясно вырисовывались темные силуэты далекого города, над которым возвышался огромный золотой купол и две тонкие палочки шпилей. Это был Ленинград. — Кто идет? Пропуск… — раздался голос часового, стоявшего у ограды из колючей проволоки.

Высокий красноармеец предъявил часовому бумажку. Тот долго вертел ее в руках, тщательно рассматривая с обеих сторон.

— Пройдите, — наконец сказал он и отодвинул щеколду калитки. На небольшом пространстве, огороженном колючей проволокой, не было видно ничего, что могло бы резко броситься в глаза. Кое-где, в разных местах, немного выделялись над землей плоские возвышения, свидетельствовавшие о том, что там были землянки. В одну из них спустился по узкой деревянной лестнице прибывший. Он осторожно стал пробираться среди сложных электрических приборов, расположенных в подземном помещении. Сняв шинель, красноармеец уселся за стол и принялся делать отметки на лежащей перед ним десятиверстной карте.

Увлеченные напряженной работой, люди почти не обратили внимания на вновь прибывшего. Лишь один сержант, стараясь не шуметь, поднялся со своего места и подошел к красноармейцу.

— Ну, как? Был в Политехническом? — спросил он шепотом, наклонившись к самому уху.

— Был… — тихо ответил красноармеец.

— Обнаружил?… — Сейчас не время… Расскажу позже… Надо доложить начальнику Дверь отворилась, и в помещение быстро вошел подполковник. Товарищ Крихалев! Почему нет сведений с шестого участка? — проговорил он, остановившись у входа.

Маленького роста, немного сутулый капитан, вскочивший со своего места при входе начальника, сделал несколько шагов вперед.

— Разрешите доложить, товарищ подполковник, — начал он. — Сводка подвергается дополнительной обработке. Сегодня ночью, в 2 часа 38 минут, зарегистрирована новая группа снарядов…

— Зайдете ко мне через двадцать минут со всеми материалами, — пробасил подполковник и скрылся за дверью. Капитан Крихалев подошел к одному из аппаратов и уселся на табуретку. Тишину в землянке нарушало лишь равномерное жужжание приборов.

Внимательно вглядывался капитан в освещенную крохотной электрической лампочкой горизонтальную панель над его аппаратом. По ней беспрерывно ползла широкая бумажная лента, перематывающаяся с одного барабана другой. Несколько тонких чернильных линий, которые прибор чертил автоматически, медленно появлялись на ленте.

— Товарищ капитан! Разрешите доложить… Крихалев повернул голову и увидел перед собой недавно прибывшего в землянку красноармейца.

— Докладывайте. — Рядовой Озеров прибыл из Ленинграда, где выполнял ваше поручение.

— Ну, и какие результаты?…

Но красноармеец ничего не успел ответить. Из прибора послышался легкий шуршащий звук. Капитан немедленно повернулся к аппарату. Застыл на месте и красноармеец Озеров, впившись глазами в ползущую ленту. Одна из чернильных линий сделала резкий скачок. За ней последовали и другие. Через несколько секунд бумага покрылась зигзагами, пересекавшими иногда друг друга. Затем колебания линий стали уменьшаться, и из аппарата потянулась лента с ровными, параллельно расположенными черточками.