Майкл Мил - Эффект Эволюции

Но эти несколько, точнее пятеро были по-своему уникальны. Это были дети от двух до пяти лет. Состояние двоих — мальчиков двух и двух с половиной лет можно было, вероятно, описать врожденным иммунодефицитом. Их организм характеризовался крайне высокой восприимчивостью к инфекциям. Трое остальных — два мальчика и девочка возрастом от трех до пяти лет, напротив, обладали повышенной сопротивляемостью к инфекционным агентам и воздействию канцерогенов. Фактически у них не было выявлено никаких патологий. Они были абсолютно здоровы.

— Андрей Сергеевич, сводные данные по работникам металлургического готовы, — в его сторону повернулся молодой светловолосый аспирант в смешных круглых очках.

— Да, отлично, Алексей, подождите, я чуть позже посмотрю, — машинально ответил Горяев, просматривая на своем мониторе очередную страницу материалов анализа по одиннадцатой зоне.

Уникальность же феномена заключалось в том, что хромосомные мутации обнаруженные у первых двух, были противоположны тем, которые имели место у последних. Те участки хромосом, которые отсутствовали у первых, дублировались у последних. При этом, с высокой вероятностью, все это были элементы, содержащие некодирующие или, как их еще называют, «мусорные» участки ДНК.

И теперь, он мог предположить, что эти участки не просто небесполезны, но определяли возможности адаптации организма этих детей.

К сожалению, условия лаборатории университета и стоящие перед ним задачи не позволяли ему провести более детальный анализ.

Но у него была возможность предположить подобное, а уже одно это было удачей. Это уже как минимум готовый материал для статьи.

Фактически он наблюдал неописанный ранее феномен. И если его догадки полностью подтвердятся, то это настоящий прорыв. Ему, как исследователю, осознание этого факта было крайне приятно.

Несколько следующих недель прошли как один день. Проведение лекций, работа в лаборатории, подготовка статьи. Ощущение того, что он первым узнал о чем-то очень важном, не покидало его все это время и, более того, как-то по новому окрасило, обогатило восприятие им жизни и словно придало ему сил.

Горяев поднялся на второй этаж. На встречу ему по коридору буквально летела все та же энергичная секретарша Аня.

— Андрей Сергеевич, здравствуйте, хорошо, что я Вас встретила! — улыбаясь, пропела она, поравнявшись с Горяевым. — У меня для Вас отличная новость — вчера утвердили план мероприятий, Вы летите на конференцию в Осло!

— Побольше бы таких новостей, сразу хочется жить — пошутил он в ответ. — Пойду собирать чемоданы!

Хихикнув, Аня весело полетела дальше.

Прейдя на кафедру, Андрей первым делом включил компьютер и проверил свою электронную почту. «Есть!» Пришел ответ по окончательной редакции его статьи от одного из немецких научных изданий. Немцы ставили его статью уже в следующий номер.

«Сразу две хороших новости! Такое приятное утро, тем более на работе, бывает не часто», — иронично усмехнулся Горяев.

Участие в конференции подобного уровня давало ему прекрасную возможность прокомментировать результаты исследований, которые занимали его в течение последнего времени.

Раздался телефонный звонок. Старый советский аппарат издал отвратительный режущий звук. Голос декана в трубке попросил зайти вечером для обсуждения вопросов подготовки к конференции.

Сегодня Горяев читал две лекции у третьекурсников. Значит потом надо еще зайти в деканат и затем успеть в лабораторию.

Уже поздно вечером, оставшись в лаборатории один, он закончил просматривать готовую часть материалов исследования. Обработано было примерно две трети от общего объема. Допив успевший уже остыть кофе, о котором он забыл, Горяев встал и подошел к окну.

Итак, до начала конференции оставалось чуть больше месяца, а ему нужно было подготовить не только материалы презентации, но закончить работы по гранту. Руководство факультета категорически настаивало на этом.

«Значит, продолжим ночевать на работе», — наблюдая в окно за огнями проезжающих вдали машин, саркастически подумал Горяев. И затем вслух, уже с улыбкой, произнес:

— Ну что ж, я специалист по таким вопросам…

Несмотря на чрезвычайно жесткий, уже в течение нескольких последних недель, рабочий ритм, подобная перспектива на ближайший месяц его не раздражала. Наоборот, в эти дни все, что он делал, как никогда раньше приобретало смысл. Может быть, именно сейчас, впервые за все время, он по-настоящему ощущал себя ученым.