Николай Степанов - Магистр. Трилогия

– Да, пожалуйста! Мы договорились: судья объясняет толпе, что все просто замечательно и... не умирает сегодняшней ночью от страшной болезни,– невинными глазами посмотрел на меня карлик.– Хочешь сказать, я пообещал ему что-то невыполнимое?

Пока я подбирал нужные, по возможности литературные слова и соответствующую интонацию, нас догнал парень с двумя частями сангарского меча.

– Ваше оружие,– протянул он тесак.– Спасибо. Вы спасли мне жизнь.

Сначала я заметил, что на плече юноши красовалась пятиугольная родинка. Затем мой взгляд упал на рукоятку меча, где еще утром находились две мощные заклепки, крепящие лезвие. Оказывается, в спасительной поломке оружия виновато не дерево, оно практически не пострадало. Зато крепежные детали отсутствовали. Сейчас на их месте зияли две обугленные дырки. «Что-то здесь нечисто».

– Спрячь свою родинку, если не хочешь новых осложнений. Меч можешь оставить, не я сегодня выручил тебя из беды, а он. Может, вы созданы друг для друга?

– Как мне отблагодарить вас за столь ценный подарок?

Молодой человек явно отличался от местного населения: короткая стрижка слишком выделялась на фоне длинных нечесаных волос обитателей деревни, футболка и шорты также не встречались ни на одном из коренных представителей Тинкары. «Интересно, откуда его занесло? Из другого города или из другого мира?»

Несмотря на одержанную победу, в глазах юноши читалась глубокая тоска. Но все же он старался держаться бодро. «Молодец, не расклеился!» Поведение парня во время поединка заслуживало уважения хотя бы потому, что он боролся до конца при отсутствии каких-либо шансов на успех.

– Следуй за нами, если других дел нет,– небрежно бросил я, продолжив движение. Как и следовало ожидать, моего слуги рядом не оказалось. Он ушел вперед шагов на десять, словно мы шли не вместе. «Этот пройдоха не умрет от нервного перенапряжения,– мысленно усмехнулся я.– Стоит накалиться обстановке – как его и след простыл».

Слух о необычном волшебнике мгновенно распространился по всей деревне. Когда мы вошли в харчевню, был свободен только один столик. Тот, за которым мы сегодня обедали.

– Ты же говорил, мы отпугиваем клиентуру? А тут яблоку упасть негде.

– Обстоятельства изменились. После слов судьи ты стал правильным чародеем.

Слухи в этой деревне разносились молниеносно. Рангут встретил нас настолько широкой улыбкой, что у меня возникли серьезные опасения относительно целостности его лица.

– Наконец-то мой лучший друг Серж пожаловал к ужину! Ждем не дождемся,– радушно приветствовал хозяин.

Эк его перевернуло! То на порог не пускает, а то в лучшие друзья записывает. Если дело и дальше так пойдет, глядишь, определит в родственники. На что только народ не идет ради прибыли! А сегодня она обещала быть сверх всякой меры: на некоторых стульях сидело по два человека.

Не знаю, как другие, но лично я чувствую себя крайне неуютно, когда окружающие жадно смотрят мне в рот, отслеживают каждое движение, словно ждут, что я в любой момент вытащу из рукава живого кролика или заставлю солнце взойти среди ночи. Хорошо, что у присутствующих фанатизм носил тихий, наблюдательный характер. Без излишеств. А то чем бы я их тут разгонял, если бы они решили оставить себе на память какие-нибудь сувениры?

Только в своей комнате я смог вздохнуть облегченно.

– Серж, дядя очень просил остаться еще хотя бы на один день,– крогул потряс небольшим кошельком с монетами.– Я не смог устоять перед столь убедительной просьбой родственника. Особенно после того, как заставил его удвоить предложенную сумму.

– Ничего, я это сделаю за тебя. Завтра же мы уходим.

– И кто-то еще рассуждал о хороших хозяевах? Да где ты их видел? Найди среди них хотя бы одного разумного человека. Один жадный, другой злой, а третий (подумать только!) отказывается от денег, плывущих прямо в руки. Или ты думаешь, по дороге к Стайбергу нас ждут золотые горы и радушный прием добрых обывателей? Там каждый, кому не лень, завидев безоружного человека, от переизбытка чувств тут же постарается укоротить его на голову.

Аргументы карлика показались мне убедительными. Однако не реагировать на чересчур самостоятельные действия не на шутку разошедшегося слуги становилось опасным. Сегодня я, по его словам, волшебник, завтра – знатный вельможа, послезавтра – злодей с большой дороги. А ведь доказывать потом, что ты не верблюд, придется мне, а не ему. Я ухватился за последнюю часть импульсивной речи крогула: