Олег Таругин - СПЯЩИЙ ГОРОД

Музыкальный только хмыкнул в ответ: «разливай, чего уж там» и с искренним сочувствием осведомился у капитана:

– Выдержите, Ольгерт? Вы-то не русский? А что русскому хорошо, то немцу, как известно…

Но Зельц лишь усмехнулся и неожиданно серьезно ответил:

– А какая разница? Русские, немцы… Мы все живем на одной планете, – и с гордостью добавил: – Я – человек Земли!

Утром следующего дня, такого же солнечного, как, собственно, и все остальные дни в Спящем Городе, люди вновь собрались на площади. Настала пора возвращаться в реальный мир, который так и не узнал (а возможно, никогда и не узнает) о грозившей ему опасности, на пути которой встала горстка этих отчаянных людей… Первой заговорила конечно же сама Хранительница:

– Ну вот и все… Пора прощаться. Я хотела бы поблагодарить вас всех – ведь вы выполнили то, что надлежало сделать мне, – Обира покраснела, – а я, признаться, оказалась явно не на высоте… Ну да ладно… У меня все готово, осталось только определиться с координатами конечных точек – и в путь. Ну, с вами все ясно, – Хранительница улыбнулась спецназовцам, – домой, в Москву. А что касается вас, Зельц, и ваших бойцов, то…

– То я хотел бы поговорить с вами, Ольгерт, – перебил генерал. – Наедине. Идемте, капитан.

Зельц кивнул и, стараясь не делать резких движений (быть русским – точнее, пить как русский, – оказалось не так-то просто), двинулся следом. Обира и Московенко также присоединились к ним. Отойдя в сторонку, они остановились в тени («Присядьте, капитан, не стесняйтесь, бывает»), и генерал спросил:

– Ольгерт, для начала давайте решим, что будем делать с вашими солдатами. Можно, конечно, вернуть их в расположение вашего корпуса…

– Дивизии… – механически поправил Зельц.

– Да, дивизии, но, как вы понимаете, в этом случае, кроме повышенного интереса со стороны особого отдела и штрафного батальона где-нибудь на Восточном фронте, их ничего не ждет. А это – поверьте мне – верная смерть. Поэтому мое предложение таково: Обира телепортирует их в Германию, куда-нибудь в конец сорок пятого – начало сорок шестого года и в Западный сектор, разумеется, – смущенно добавил Юрий Сергеевич. – Из тех, кто был с вами на станции, в живых не осталось никого, остальные знают немного– так что, думаю, особых проблем не будет. Да, впрочем, начни они болтать, все равно им никто не поверит, а Город им без Ключа не найти, верно, Обирочка? – Хранительница кивнула. – Вот так, капитан. Конечно, все это будет для них тяжелым шоком– но по крайней мере так мы спасем их жизни. Ваше мнение?

Зельц долго не раздумывал – что будет с его солдатами, появись они сейчас в дивизионном лагере и не сумей внятно объяснить, что произошло с экспедицией, он себе очень хорошо представлял. Штрафбат был бы в этом случае, пожалуй, еще не самым плохим вариантом…

– Я согласен, господин генерал. Пусть будет по-вашему.

– Отлично! – Юрий Сергеевич помолчал. – Вы настоящий офицер, так что в вашем решении я не сомневался. Теперь второе… Вы, Зельц… У вас есть какие-то мысли на сей счет?

Капитан помедлил с ответом, тоскливо глядя куда-то вдаль и теребя и так уже наполовину оторванную пуговицу френча (вчера он потратил битый час, пытаясь привести свою форму в более-менее человеческий вид):

– Я думал об этом… Воевать, после всего того, что узнал, я уже не смогу ни с кем… Германию сильно бомбили с первых дней войны – так что я даже не знаю, живы ли мои жена и ребенок… Дезертировать и прятаться – не для меня… Пожалуй, самым лучшим выходом было бы застрелиться прямо сейчас…

Генерал возмущенно хрюкнул: «Сдурел, капитан?! Застрелится он!» и тут же, взяв себя в руки, продолжил уже нормальным тоном:

– Во-первых, не мелите чушь– противно слушать, а во-вторых… Во-вторых, мы с уважаемой Обирой и майором все утро обсуждали вашу проблему и искали выход. И знаете что, Зельц?

– Что? – апатично пробормотал тот.

– С вас здоровенная бутылка, Ольгерт, вот что!

–???

Весьма довольный собой, Юрий Сергеевич торжественным голосом пояснил:

– Запомни, капитан, – спецназ своих не бросает! И скажи спасибо Обире – хрен бы мы без нее что ни будь придумали! Ясно? А то заладил: «застрелится он», – по-стариковски ворчливо докончил Юрий Сергеевич: – Ваш выход, Обирочка…

Хранительница с улыбкой взяла Зельца за руку:

– Юрий Сергеевич прав – мы нашли выход. Возможно, поначалу он покажется вам фантастичным, но поверьте, Ольгерт, ничего другого я сделать для вас не могу. Но сначала скажите – когда вас призвали в – как это называется? – действующую армию?