В Татаринцев - Анчар

Барон медлил с ответом. Он явно получал удовольствие от замешательства своих компаньонов.

- Ему нужна лишь толика везенья, - настаивала Вдова.

- Ему бы чуть-чуть везенья, - поддакнул оборотень.

- Заткнись! - не выдержала ведьма и швырнула в Колдыку подвернувшимся под руку спиритическим блюдцем, измазанным еще с прошлого года кофейной гущей. - С тобой у меня отдельный разговор будет. Вот оторву правую ногу будешь на всю оставшуюся жизнь чекурявым кусточком.

Обиженный оборотень запрыгал в угол и назло своим неблагодарным друзьям, показывая, что не боится угрозы (хотя на самом деля очень даже боялся), встал там на левую ногу.

- Так зачем ему идти к анчару? - с нетерпением в голосе поворотилась ведьма к Барону.

- Все тело в том, таракуша, что анчар... - федь анчар ятофит тля лютей, ну тля птиц еще, тля зферей и прочей никчемности. Тля нас-то федь он бесфретен, та-с, чистой фаты амброзия-с. И тля Как-Солчика тоше, - Барон приторно сюсюкая показал мальчишке козу, не решаясь, однако подходить слишком близко, памятуя о том, что случилось вчера с Колдыкой.

- Ну так и что с того? - не унималась ведьма. - Ты не тяни. Говори толком, какой Как-Золу прок от анчара будет.

- А прок такой, - таинственно понизил голос Барон, он волновался и путался в русских словах больше обычного - што ф терефе том есть тырка, которая есть тупло, а ф том тупле путылька. Путылька сапешатана пропкой.... Кто ту пропку сорфать тот весенье лофить, тофо утача фсю шиснь не покитать. Только пропка та не простая, а сакофоренная. Никто из шивыхх к анчару потойти не мошет, не сметь, закофора никто не снать - фот лешит фесенье сакупорифшись, тошитаться.

- Дожидается, говоришь, - глаза Вдовы загорелись алчным огнем, дожидается - значит нас дожидается. Правильно говоришь, Барон. Как-Зол пойдет и возьмет его. - Вдруг какая-то новая мысль пришла в голову ведьме. - Постой, постой, - она снова повернулась к Барону, - ведь анчар растет в пустыне! Пока Как-Зол туда доберется пройдет слишком много времени, а нам ведь ждать не досуг.

- Ф пустыню тащиться несачем, - Барон погладил свою реденькую седенькую бородку, - кое-кто нам ф этом помок.

- Кто же?

- Турашок отин. Ушеный. Экс-пе-ри-ментатор, - последнее слово злодей произнес раздельно, со смаком выговаривая каждый слог. - Пересатил анчар на русскую почфу, из пустыни ф Скасочную Куперню, а именно, в Сапофетное Полото. И претстафь сепе, он прекрасно пришился. Анчоус - так сфали тофо окр-омона - хотел фыфести там полотную нечисть, хе-хе-хе...

"Не окромона, а агронома, - ухмыльнулся про себя оборотень. - А еще аристократа из себя строит, дура нерусская". Но вслух он этого не сказал. Вслух он вежливо спросил:

- И что, неужели вывел?

- Фыфел, фыфел. Но не кикимор и полотных старикашек в красных шапках, им-то анчара яд нипочем, - он пол леса сферей и птиц фыфел, пока не понял што ошипаться. А когда понял, то стало так стытно, что он расфесил фокрук терефа таплички, построил сепе испушку и претупрештать фсех, штопы плиско не потхотить.

- А кто спрятал в анчаре удачу?

- Никто там не прятал. Она сама фыросла. Му-та-ция. Флияние сеферный фетер и полотный срета. Плот фесеньа, так скасать, фысрел в тупле ятофитова терефа, хе-хе...Нато только еще... - вдруг замялся Барон, - одну малость...

- Какую малость? - встрепенулась успокоившаяся было ведьма.

- Уснать саклинание.

- Ах это. Узнает. По дороге узнает, - нимало не сомневаясь в сыскных талантах сыночка, пророкотала самонадеянная колдунья. - Повзрослеет и узнает, узнает пока взрослеет, а мы поможем. Кстати, развивается он очень быстро. Скоро уже говорить и ходить сможет.

- Кокта? - с нетерпеньем спросил Барон.

- Когда последняя песчинка упадет, - и ведьма посмотрела на песочные часы на каминной полке. Песок должен был закончиться вот-вот.

Увлеченные разговором, все забыли о мальчишке. Он, тем временем, ползал на четвереньках по столу, безуспешно пока пытаясь цапнуть зазевавшегося Барона за унизанный бриллиантами палец. В конце концов Как-Зол слишком близко подполз к краю и, потеряв равновесие, шлепнулся вниз.

- Бедняжка, - запричитала Вдова. - Вот видите, как ему не везет.

- Нишефо, - постарался утешить ведьму Барон, - тай щерт ему только то анчара топраться - тогта он еще всем покашет, кте ситорофы косы ночуют.

Ведьма захохотала, а вслед за ней и Колдыка. Они иногда потешались про себя над речами Барона. Тот не заметил насмешки, приписав их веселье своей удачной шутке. Все трое, взявшись за руки пустились в пляс вокруг круглого столика, на котором лежал и скалил острые зубки маленький злыдарь.