Ким Робинсон: Золотое побережье

– Да. Шикарная машина. – В глазах Фелдкирка мелькнуло что-то вроде зависти. – Вот на таком бы полететь… Только похоже, что время пилотируемых боевых самолетов прошло. Как бы там ни было, у нас появились некоторые мысли насчет использования этой машины на европейском театре…

Понятно, использовать против угрозы вторжения стран Варшавского Договора, использовать в великой неопределенности, которая десятилетие за десятилетием вынуждает великие державы доводить свои обычные вооружения до все большего совершенства.

– И что?

– Ну, вот как мы думаем. Аппарат готов. По-видимому, некоторое время он будет быстрее и маневреннее всего, что появится у Советов. И если танки все-таки попрут через границу, очень хотелось бы использовать против них «Ар-Эксы», ведь тогда поле боя может превратиться фактически в тир. Мы видим это примерно так: «Ар-Эксы» валятся на полной скорости со своих шестидесяти тысяч футов, переходят на бреющий, скрытно осматривают местность, находят по дюжине танков каждый, бьют по ним ракетами «Сталкер-девять» и снова уходят на высоту. А затем – новый заход, и так, пока не кончатся ракеты и горючее.

– Картинка, знакомая пилотам пикирующих бомбардировщиков, – замечает Макферсон. – Так значит, вам нужна навигационная система для бреющего полета. На высоте деревьев со скоростью порядка мили в секунду, а то и больше…

– Точно.

– И ты еще сказал – скрытно.

То есть они не хотят, чтобы самолет ощупывал землю собственными сигналами, которые может засечь вражеская система обнаружения. Это находится в противоречии с требованием точной навигации и крайне усложняет задачу.

– Точно.

Стандартное оборудование для нахождения целей, продолжает Фелдкирк, АИГ-лазер, излучающий на длине волны 1,06 микрона, тут не годится. Новое окно для прицельных лазеров расположено в промежутке от восьми до четырнадцати микронов – здесь новейшие радары русских бессильны.

– Возможно, подойдет лазер на углекислом газе. Но луч такого лазера проходит сквозь облака несравненно хуже, чем луч лазера на алюмоиттриевом гранате.

– Система должна быть всепогодной? – спрашивает Макферсон.

– Нет, только для приличной погоды, днем и ночью.

Так что их не заботит, скажем, туман. Макферсону неожиданно представляются советские танки, выжидающие туман, чтобы начать третью мировую войну…

– А вес?

– Мы бы хотели не больше пятисот фунтов, если в одном корпусе. В крайнем случае – семьсот пятьдесят, но тогда – в двух, устанавливаемых под крыльями. Это все можно оговорить.

Макферсон напряженно вздыхает. Ничего себе, ограничительный фактор.

– А мощность питания, сколько может самолет отдать этой системе?

– Порядка десяти киловатт. И никак не больше десяти с половиной.

Еще одно ограничение. Макферсон задумывается, перебирает в уме все факторы. Составные части системы существуют, нужно только собрать их вместе, заставить работать на этом автоматическом самолете.

– Звучит интересно, – говорит он в конце концов. – Думаю, мы выдвинем предложение, если, конечно, идея понравится моему боссу.

Фелдкирк трясет головой и слегка улыбается, отчего становится вдруг похожим на мальчишку.

– По этой теме мы не хотим печатать ЗНП.

– Вот как!

Теперь смысл неожиданной беседы понятен.

По закону Пентагон обязан выставлять все свои программы на открытый конкурс контрактов. Для этого в «Коммерс бизнес дейли» печатается Запрос на предложения, обрисовывающий основные характеристики требуемого оборудования. Все бы и хорошо, но советская разведка тоже покупает «Коммерс бизнес дейли», получая таким образом приличное представление об американских военных возможностях. В данном случае русские постараются быстренько создать радарные системы, закрывающие это самое окно.

– Кроме того, – продолжает Фелдкирк, – если они узнают, что нужно ускорить работы по противовоздушным системам, и сумеют это сделать, все наши старания пойдут насмарку. Так что эту программу мы делаем сверхчерной и хотим поручить ее компании, которая, по нашему мнению, выполнит работы лучше, чем любая другая.

Все это, конечно же, незаконно. Теоретически. Но ведь Пентагону все-таки поручено защищать страну. Некоторые программы приходится хранить в тайне, это признает даже Конгресс. Если уж на то пошло, черные программы – обычная часть системы, некоторые из членов Комитета по вооруженным силам слышат о них чуть не каждый день. Но вот сверхчерная… такая программа остается в ведении исключительно Пентагона и выбранного им подрядчика.