Дэвид Вебер - Давайте танцевать!

— Видите ли, шкипер, самое интересное в том, что мы знаем, что это за корабль.

— Мы? — глаза Хонор сузились.

— Да, мэм. Судя по его транспондеру, это судно андерманского реестра "Кристиан Кирш", но у него задействованы активные датчики. Мы получаем хорошие, чистые показания с них, и, согласно данным БИЦ, его эмиссионная сигнатура принадлежит нашей старой подруге "Эвите".

Хонор подавила почти автоматический рефлекс спросить Хатчинсона, уверен ли он в этом. Фредерик Хатчинсон был очень молод, всего на четыре стандартных года старше Эверетта Яначека, но он был тактическим офицером "Ястребиного Крыла" уже более десяти стандартных месяцев. Он продемонстрировал свою компетентность за эти месяцы, и не сказал бы того, что только что сказал, если бы у него не было двойной и тройной проверки оценки БИЦ.

Это была ее первая мысль. Вторая была значительно более кровожадной.

— Хорошо, — сказала она вслух, — я полагаю, мы можем рассмотреть ее присутствие здесь, как дополнительное доказательство причастности губернатора Чарновска. Если бы мы имели, конечно, подозрительный ум. — Она тонко улыбнулась. — Я уверена, что губернатор могла бы придумать всякие вполне разумные объяснения, как все это могло произойти без ее ведома.

— Я уверен, что она смогла бы, мэм, — ответил ей Хатчинсон с улыбкой, похожей на оскал древесного кота.

— С другой стороны, это дает нам определенную… свободу действий, — продолжила Хонор. Ее тон был почти причудливым, но миндалевидные глаза были холодны как вакуум снаружи корпуса "Ястребиного Крыла". — Хорошая работа, канонир. Я думаю, что мы начнем с "Полька Один".

— Полька Один, есть, мэм, — признал Хатчинсон, и его улыбка стала еще более хищной, когда он добавил, — это работа для меня, шкип.

* * *

— Я думал, ты сказала тридцать минут, — сказал Джулиан Ватанабе, наблюдая, как Эдита́ Соколовска, наконец, прибыла на командную палубу.

— Я устала. — Она одарила его короткой — очень короткой — улыбкой довольного хищника. — Но я обнаружила, что с надлежащим… стимулированием его выносливость может быть довольно удивительной.

Ватанабе улыбнулся ей в ответ. Они оба пришли на службу в "Рабсилу" в первую очередь по финансовым причинам, но также были и другие прелести. Прелести, которые имели много общего с тем, почему, по крайней мере до их работы в "Рабсиле", они оба сделали все, чтобы избежать профессий, которые требуют основных психологических оценок.

Ватанабе дважды получил выговор за "чрезмерные потери в продукции" из-за некоторых делишек, учитывая обычное отношение "Рабсилы". Он не приблизился к дисквалификации по своей щекотливой должности — на самом деле в "Рабсиле" предпочитали таких людей, как он; поскольку его аппетиты давали его работодателям дополнительные рычаги воздействия, но его зарплата была сокращена на полную стоимость рабов — всех рабов — в обоих случаях.

Соколовска знала обо всех этих выговорах, и она не могла не тревожиться, хотя ее собственные вкусы были более сдержанны, а еще… имелись более тонкие формы развлечений. Ватанабе слыл изобретательным, но он использовал свои игрушки быстро. Соколовска, с другой стороны, имела много общего с кошкой с острыми когтями, в том числе необходимость наслаждаться игрой так долго, как только могла. Физическая жестокость всегда была очень хороша, и, несомненно, удовлетворяла по-своему, но она слишком быстро приедалась на ее вкус.

Она нашла более приятным заставлять своих игрушек-мужчин или женщин быть щедрыми к ее удовольствию. Страх перед болью мог это сделать, и нанеся его, она могла продлить момент собственного удовольствия, но психологический террор приносил еще большее удовлетворение. Каковой на самом деле сделал ее и Ватанабе случайными партнерами. В конце концов, что может лучше управлять человеком, выбранного для удовлетворения ее либидо, чем знание того, что если он не сделает как она хочет — и если она будет… недовольна его усилиями в любой малости — его сын или дочь предподросткового возраста будут отправлены развлекать Ватанабе?

Она отбросила приятные мысли в сторону и обратила свое внимание на главный дисплей.

Информация, отображаемая над значком "Рапунцель" показывала, что корабль был еще приблизительно в десяти минутах от фактической встречи с базой. Его скорость была 1,176 км/с, а дальность составляла едва 353,000 километров.

— Было что-нибудь еще о тех пятидесяти особых?

— Нет. — Ватанабе покачал головой, затем повернул в ее сторону. — Это звучит интересно, не так ли?