Гарри Тертлдав - Зверская скука

Поначалу он не заметил Зверя, ибо комната, куда он вошел, показалась ему пустой, лишь в углу валялась кучка серого меха. Кондом не обратил на нее внимания, как не стал он вглядываться в лежащие неподалеку от нее неподвижные тела некогда могучих мужей, превратившихся в обтянутые высохшей кожей скелеты. Чары Зверя удерживали их на верхушке Башни, пока они не погибали.

И тут послышался унылый голос Зверя, грозя троянцу той же участью. Казалось, голос Зверя звучит громко, но слова его были столь скучны, что смысл их не достигал разума---лишь монотонное бубнение доносилось из огромной, словно зевающей пасти. А в своем логове Слот-Амок, хихикая, не отрывал взгляда от магического котла, наблюдая за Скукородным Зверем, околдовывающим варвара.

Веки Кондома начали опускаться, но и веки не подозревающего об этом Слот-Амока тоже. Великий волшебник никогда до этого не смотрел, как Зверь играет со своей жертвой, и тоже неожиданно для себя оказался не в силах сопротивляться исходящей от него скуке. Тихо захрапев, он упал лицом вниз прямо в гороховый суп.

Но Кондом, как и было предсказано судьбой, стал сопротивляться зловещему охраннику Элагабалуса. Он давно позабыл о подаренном ему волшебном средстве---маленьких белых таблетках, сотворенных специально против чар Скукородного Зверя магом-ренегатом Амфет-Аманом. (*) Но и его собственные ресурсы оказались не столь жалкими, как можно было предположить. Во-первых, Кондом у себя на родине часто охотился в лесах на диких кабанов. (**) Во-вторых, он отличался истинно варварским недоверием ко всяческим речам; поскольку сам он едва мог произнести более трех слов подряд, то, естественно, и чьи-либо пространные речи слушал безо всякого удовольствия. С трудом подавив зевок, он шагнул к Зверю, лениво занося топор.

(*) Намек на амфетамин---сильное стимулирующее средство.

(**) Слово bore означает и "кабан", и "скука".

--Заткнись, наконец, во имя Крамба!---прорычал он.

До Зверя еще не дошло, что его прежде безотказный способ дал сбой.

--Мне не раз доводилось убеждаться, что отвар из редиски в подсоленной воде служит прекрасным средством от кашля,---доверительно сообщил он.

--Довольно!---взревел Кондом. Сверкающее лезвие его топора глубоко вонзилось в дряблую серую плоть Скукородного Зверя. Тот вскрикнул от боли, издав первый за свою жизнь звук, не нагоняющий скуку. Да и неудивительно---столь грубо с ним не обращались с того самого дня, когда он нагнал на скорлупу своего яйца такую скуку, что вынудил его треснуть. Вновь и вновь рубил Кондом занудного монстра, и, наконец, его топор пробил скуковой пузырь. Сжатые в нем анестезирующие газы с шипением вырвались наружу. Зверь испустил последний вой, и через несколько секунд Кондом рухнул рядом с ним.

Когда он очнулся, его мутило, а голова раскалывалась от боли. То было последствие содержавшихся в Звере газов, наложившееся на сокрушительное похмелье. Застонав, варвар поднялся; даже тусклый свет в логове Зверя показался ему слишком ярким. Из-за двери возле трупа монстра слышались удары и чей-то голос, приглушенный толстыми досками.

Кондому страстно хотелось тишины, но тот, кто поднял шум, все не унимался. Мало того, он стал кричать громче, и троянец наконец разобрал слова:

--Кто пришел спасти Элагабалуса?

Собравшись с силами, варвар обрушил на дверь топор, стараясь не обращать внимания на грохот. Едва ему удалось прорубить в прочном дереве дыру, через нее высунулась бледная рука и повернула наружную ручку. Дверь, как убедился троянец, была не заперта. Она распахнулась, выпуская Элагабалуса.

Жених принцессы оказался высоким и стройным юношей, одетым в тонкие шелка, заляпанные грязью после многодневного пребывания в темнице. Его глаза прикрывала повязка, тоже шелковая---ибо юноша был слеп.

--Милосердный рыцарь,---пылко произнес он, протягивая руку в сторону Кондома,---позвольте мне поздравить вас, хотя я с вами и не знаком. Лишь у истинного героя могло хватить стойкости, чтобы не поддаться чарам Скукородного Зверя. Знайте же, господин герой, что вы спасли Элагабалуса, принца Гиподермии (*) и нареченного супруга прекраснейшей принцессы Заморазамарии.

(*) Название страны очень напоминает слово hypodermic, то есть "шприц".

Принц смолк, дожидаясь, пока его спаситель представится. К сожалению, Кондом и понятия о вежливости оказались несовместимыми.

--Пошли!---гаркнул он, с такой силой хватая слепого принца за руку, что тот едва не упал. И, не теряя времени даром, варвар поволок Элагабалуса вниз по ступеньками, к долгожданной свободе.