Кирилл Шарапов - Падающего толкни

Спустя два часа они увидели первый труп. Человек лежал на животе, а в затылке его зияла рубленная рана, фактически расколовшая череп на две части. Гром спрыгнул с коня и внимательно осмотрел тело.

— Чертовщина, — перекрестившись по привычке, тихо заявил он.

— Что не так? — спрыгивая с коня и присаживаясь рядом на корточки, спросил Скиф.

— Как ты думаешь, сколько этому трупу лет? — поинтересовался у ведуна наемник.

Кир внимательно осмотрел кожу, одежду, запекшуюся рядом с головой кровь и выдал вердикт.

— Два дня, может, три.

Его анализ вызвал на лице Грома веселую, почти бесшабашную, улыбку.

— Ты ошибся, — доставая то, что сжимал в кулаке покойник, и протягивая это Скифу.

Ведун с интересом смотрел на ржавый автоматный патрон.

— Ну и что?

— А то, что этому покойнику не меньше двух-трех лет.

— Бред, — подойдя к ним, сказал Хохол, — труп стопудово свежий.

— Я могу узнать точно, если это важно, — немного подумав, сказал Кир.

— Это важно, — подтвердил Гром.

Кир сосредоточился на своем сапоге и вошел в навь. Веда времени простая, три энергетические линии, переплетенные особым образом. Через секунду Кир набросил ее на покойника. Если бы ему были дни, то маленькая иллюзия показала бы, сколько дней и ночей сменилось, если месяцы, то привязала бы к луне, а если годы… Кир изумленно смотрел, как минуло четыре времени года, затем еще четыре, затем два. Иллюзия застыла, показывая опадающую с дерева листву.

— Этот труп лежит здесь два с половиной года, — выдал он вердикт. — Гром, что это за чертовщина. Тут должен только скелет остаться. А с ядовитыми дождями даже и костей бы не должно сохраниться.

Гром пожал плечами.

— А я откуда знаю, все, что мне известно, что покойник совершенно не пострадал, если, конечно, не учитывать, что он мертв.

— Эй вы, некроманты, завязывайте, и так десять минут потеряли, — позвала спутников Ольха, так и не покинувшая седло.

Не успели они проехать и пятидесяти метров, как наткнулись на целую группу покойников идентичных первому. Пять мужчин и две женщины лежали лицом вниз, с идентичными рублеными ранами головы, великолепно сохранившиеся.

— Я даже слазить не буду, чтобы их осмотреть, — заметил Гром. — Если бы я был кавалеристом, то сказал бы, что удар нанесен на полном скаку тяжелой шашкой. Их гнали всадники.

— Не, — не согласился Скиф, — хотя на первый взгляд так оно и есть. Но гнали их не всадники. И били в спину, но вот только кто? Посмотрите на их лица. На них застыл ужас. Такое выражение лица не бывает, когда за тобой гонится обычный конник.

Гром пригляделся повнимательнее и вынужден был согласится.

— Похоже, ты прав.

Кир спрыгнул с лошади и поднял вырванный кусок асфальта.

— Ольха, отвернись, — попросил он девушку. Видя, что его просьба выполнена, он опустил обломок на голову ближайшего мужчины. Череп с треском смялся. — Не знаю, блин, что это были за всадники, — после минутного изучения, произнес Кир, — но у этого человека отсутствует мозг. Его там нет. Все на месте, а мозга нет. Гладкий, вылизанный, словно языком, череп. — Закончив осмотр Скиф снова взлетел в седло. — И что ты думаешь? — спросил он у Грома.

— А ничего я не думаю, — отозвался бывший наемник, — меня от этого места жуть берет, мурашки по спине бегут размером со свистящего таракана.

Хохол согласно кивнул. Всем было не по душе. Еще через десять метров обнаружились новые трупы, все были идентичны первому. Такое ощущение, что их специально укладывали. Через двадцать минут Скиф перестал обращать на покойников внимание. Их было много, они проехали едва километр, а увидели уже несколько сотен погибших от неведомой смерти людей.

— Может, увеличим скорость? — взмолилась Ольха.

Кир отрицательно покачал головой.

— Нельзя, милая, если лошади повредят копыта или собьют подковы, мы отсюда вряд ли выберемся.

Правда вскоре трупов стало намного меньше, а затем они и вовсе исчезли.

— Скоро центр, — глядя на название улиц и сверяясь с картой, заметил Гром, — еще немного и упремся в Москву-реку. А дальше нужно искать мост.

— Моста нет, — подвел итог Гром, глядя на взорванное сооружение инженерной мысли.

Прямо перед ними была Москва-река, одетая в гранит, посередине одинокая опора, все, что осталось от моста. Это был уже третий мост, который они видели, Астаховский, Малый Устьинский, Высокояяузский, все были подорваны во время беспорядков.

— Надо искать дальше, — разворачивая коня и направляясь в сторону Таганской площади, бросил Кир. — Рядом с ней большой Краснохолмский мост.