Орсон Кард - Игра Эндера. Голос тех, кого нет

— Главное — он выиграл в игре, в которой победить невозможно.

— Теперь ты переведешь его?

— Мы хотели посмотреть, как он уладит эту историю с Бернардом. Все получилось отлично.

— Ну да, как только он справляется с одной задачей, ты сразу подсовываешь ему другую, потяжелее. Ни сна, ни отдыха.

— Он останется еще месяца два, а может, все три со своей группой. Для ребенка три месяца — это долго.

— А тебе не приходило в голову, что эти мальчики — не дети? Вспомни, как они действуют, как говорят, они совсем не похожи на своих ровесников на Земле.

— Они просто самые умные дети в мире. Каждый в своей области.

— Но это ведь ненормально, в конце концов. У меня такое ощущение, что в этой школе разыгрывают историческую драму. Наполеон и Веллингтон, Цезарь и Брут. Разве они не должны вести себя как дети?

— Наша задача — спасать мир, а не лечить страждущие сердца. Ты слишком жалостлив.

— Генерал Леви не способен на жалость к кому бы то ни было. Так утверждают журналисты. Пожалуйста, не причиняй этому парню боли.

— Ты что, шутишь?

— Я хотел сказать — не больше, чем необходимо.

За обедом Алаи уселся напротив Эндера.

— До меня наконец дошло, как ты послал ту записку. Ну, с именем Бернарда.

— Я? — спросил Эндер.

— Кончай, кто ж еще? Я уверен, сам Бернард ее не посылал. Шен не очень-то ладит со своим компьютером. И я точно знаю, что это не был я. Кто еще остается? Но неважно. Я придумал, как подделывать входные данные нового ученика. Ты просто создаешь парня по имени Бернард-пробел, Б-е-р-н-а-р-д — пустая клетка, чтобы компьютер не отбросил это как повтор уже имеющегося имени.

— Может сработать, — согласился Эндер.

— О’кей, ладно. Оно сработало. Но ты додумался до этого практически в первый день.

— Да с чего ты взял, что это я? Может быть, это Дэп решил разыграть Бернарда, чтоб тот не очень задавался.

— Я выяснил кое-что еще. Я ничего не могу сделать с твоим именем. Если в слове есть часть «Эндер», его выбрасывает. И еще я не сумел забраться в твой файл. Ты построил свою собственную систему защиты.

— Возможно.

Алаи улыбнулся:

— Я тут залез в файл одного типа. Он дышит мне в затылок. Скоро он тоже расколет школьную блокировку. Мне нужна защита, Эндер. Твоя система.

— Если я дам ее тебе, ты поймешь, как она работает, и сможешь взломать мои файлы.

— Я? Да ты что? — возмутился Алаи. — Я, твой самый близкий друг?!

— Я придумаю тебе другую, — рассмеялся Эндер.

— Сейчас?

— Дай хоть доесть.

— Ты никогда не доедаешь.

Чистая правда. После обеда на подносе Эндера всегда что-то оставалось. Он посмотрел на тарелку и решил, что уже сыт.

— Тогда пошли.

В спальне Эндер присел рядом со своей постелью и сказал:

— Тащи сюда свой компьютер, я тебе кое-что покажу.

Но когда Алаи принес машину, Эндер все еще сидел около закрытой тумбочки.

— Что такое? — спросил Алаи.

В ответ Эндер положил руку на сканер… «Код неверен», — выдала тумбочка и не открылась.

— Кто-то потанцевал у тебя на голове, мама, — пропел Алаи. — Кто-то съел твое лицо.

— Ты уверен, что тебе нужна моя система защиты?

Эндер встал и отошел от койки.

— Эндер, — позвал Алаи.

Тот обернулся. Алаи держал в руках маленький листочек бумаги.

— Что это?

— Ты что, не знаешь? Он лежал на твоей кровати. Наверное, ты на него сел.

Эндер забрал у Алаи листок.

Эндер Виггин переведен в армию Саламандр. Командир Бонзо Мадрид. Перевод действителен с настоящего момента. Код: зеленый, зеленый, коричневый. Никакого личного имущества.

— Ты умный, Эндер. Но в боевой комнате я работаю не хуже тебя.

Эндер покачал головой. Повышение — самая идиотская шутка, какую он только мог себе представить. Новичков не повышают, пока им не исполнится восемь. А Эндеру еще нет семи. К тому же ребята из одной группы всегда уходили в армию вместе. Но на других кроватях не было записок.

Ну надо же, именно сейчас, когда все наконец начало налаживаться!.. Бернард научился жить в мире со всеми, даже с Эндером. Эндер нашел себе настоящего друга — Алаи.

Эндер протянул руку, чтобы поднять Алаи с койки.

— Армия Саламандр будет довольна, — сказал Алаи.

Эндера так бесила несправедливость этого перевода, что на его глаза навернулись слезы. «Я не должен плакать», — сказал он себе.

Алаи заметил слезы, но был достаточно деликатен, чтобы не показать этого.

— Они гады, Эндер. Они даже не разрешают взять с собой вещи.