Орсон Кард - Игра Эндера. Голос тех, кого нет

Из группы, окружавшей Кванду, послышался свист. Мандачува схватил Миро за рукав и потянул туда.

— Стрела хочет поговорить с тобой.

Миро подошел и сел рядом с Квандой. Она даже не взглянула на него. Они уже давно усвоили, что прямой разговор между мужчиной и женщиной, даже людьми, повергает свинксов в состояние острого беспокойства. Им неловко, неудобно, значит, этого следует избегать. Они разговаривали с Квандой, когда та приходила одна, но стоило появиться Миро, как свинксы прекращали говорить с ней и понимать ее слова. Порой Миро просто с ума сходил от того, что даже подмигнуть ей не мог при пеквенинос. Он чувствовал ее тело, она излучала тепло, словно небольшая звезда.

— Мой друг, — сказал Стрела. — Я должен попросить тебя об огромной услуге.

Миро почувствовал, как напряглась Кванда. Свинксы не часто просили людей о чем-либо, и просьба почти наверняка означала неприятности.

— Ты выслушаешь меня?

Миро медленно кивнул.

— Да. Но помни — среди людей я ничто, у меня нет власти.

Либо обнаружил, что свинксов совершенно не смущает мысль о том, что люди послали разговаривать с ними тех, кто не обладает властью. А теория о ничтожестве помогала объяснить свинксам, почему зенадорес не могут делать того или другого, не называя подлинной причины.

— Эта просьба исходит не от нас, она рождена не в наших глупых беседах у вечернего костра.

— Как жаль, что я не могу разделить ту мудрость, которую вы называете глупостью, — ответил Миро. Он всегда так говорил.

— Это Корнерой из своего дерева обратился к нам.

Миро вздохнул. Он испытывал к религии свинксов примерно такие же чувства, что и к католицизму собственных сородичей. В обоих случаях делал вид, что искренне верит даже в очевидные глупости. Когда у свинксов появлялась какая-то особенно дерзкая и трудноперевариваемая идея, они всегда приписывали ее одному из деревьев-предков. В последние несколько лет — это началось почти сразу после смерти Либо — они стали выделять Корнероя и объявлять его источником самых оглушительных предположений. Ирония судьбы — свинкс, казненный за мятеж, играл теперь важную роль в системе поклонения деревьям.

И все же Миро ответил, как учил его Либо.

— Мы уважаем и почитаем Корнероя, поскольку вы чтите его.

— Мы должны получить металл.

Миро закрыл глаза. «А мы-то считали, что наша политика — никогда не использовать предметы из металла при свинксах — работает на все сто. Наверняка у свинксов есть свои наблюдатели, которые следят за людьми с какой-нибудь возвышенности недалеко от ограды».

— А зачем вам металл? — осторожно спросил он.

— Когда челнок, который привез Голос Тех, Кого Нет, спускался вниз, он выделял много тепла, пламя было много жарче наших костров. И все-таки челнок не растаял и не сгорел.

— Это вовсе не металл. Там стоит пластиковый щит, он поглощает тепло.

— Возможно, он помогает, но сердце машины все же сделано из металла. И во всех ваших механизмах, всюду, где вы используете огонь и тепло, чтобы получить движение, есть металл. Мы никогда не сможем зажигать огни, подобные вашим, если у нас не будет такого металла.

— Я не могу, — сказал Миро.

— Значит, мы приговорены всегда быть варелез и так и не стать раман?

Ох, Кванда, зачем ты только объяснила им демосфеновскую Иерархию Исключения!

— Нет, вы не приговорены. Все, что мы давали вам до сих пор, мы делали из вещей, растущих или живущих в вашем собственном мире, ну, как кабры. И все равно, если откроется то, что мы сделали, нас увезут из этого мира, сошлют, запретят встречаться с вами. Совсем.

— Те металлы, которые используете вы, люди, тоже принадлежат нашему миру. Мы видели, как ваши шахтеры добывали их из земли далеко на юге отсюда.

Миро решил запомнить эту фразу и потом разобраться. Не было таких холмов за оградой, с которых можно было бы увидеть шахты. Следовательно, свинксы нашли какой-то способ перебираться через ограду.

— Да, металл добывают из земли, но в особенных местах, а я не знаю, как находить их. И даже если вы выкопаете его, он будет смешан с другими веществами. Нам приходится очищать и переделывать его, а это очень сложный процесс. И каждый кусок металла, добытый из земли, записывается. Даже если мы дадим вам всего одно орудие — отвертку или мастерок каменщика, — люди обнаружат нехватку и станут искать. Никому не интересно, куда девается молоко кабр.

Стрела пристально глядел на него. Миро не отвел глаз.

— Мы подумаем об этом, — ответил Стрела и протянул руку к другому свинксу по имени Календарь. Тот положил на его ладонь три стрелы. — Посмотри. Хороши?