Екатерина Тильман - Управление случайностями

Сама Юля о таких вещах пока не думала. Сейчас она была всерьез увлечена Евгением, и не менее всерьез о нем беспокоилась. «Что, если решение научного совета будет отрицательным? Каково придется Евгению?» Эти мысли не оставляли ее даже во время работы, они были непривычно тревожными, и отвлекаясь на них, Юля даже на элементарные приемы обезболивания тратила слишком много энергии. «А каким окажется новый куратор? — помимо воли проскальзывала иногда эгоистичная мыслишка. — Не попадет ли „Лотос“ под излишне пристальное внимание?..»

...Ее отпустили пораньше, и она приехала к Евгению часа за два до названного времени. Возможно, это было не очень хорошо — заставать его врасплох... Ну, что можно сказать, когда человек лежит поперек дивана с совершенно отрешенным взглядом, и всем своим видом напоминает приговоренного к съедению крокодилами?! Собственно, Юля ничего не сказала — Евгений не заметил ее появления, и воспользовавшись этим, она выскользнула из комнаты, снова спустилась на крыльцо и позвонила в незапертую дверь...

Когда Евгений вышел встретить Юлю, он уже успел «надеть лицо», и несчастной у него было только эманация.

— Добрый день! — как ни в чем не бывало сказала Юля. — Тебе привет от наших, от Сэма — в особенности. — Это было некоторым преувеличением, но Юля решила, что так будет лучше. — Между прочим, он скоро сможет работать...

— Рад за него, — коротко ответил Евгений.

«Интересно, кто-нибудь вспомнит, что я спас его от сумасшествия? Или то, чего не произошло, не оценивается?..»

Юля уловила его эманацию и сказала насмешливо:

— По-моему, тебе будет обидно, если тебя не отстранят: ты уже столько раз пережил это мысленно...

— Что совсем не стремлюсь пережить в реальности, — в тон ей ответил Евгений, становясь наконец похожим на самого себя, а не на унылое пугало. — Извини, мне действительно тревожно. Возможно, я роняю себя в твоих глазах, но — что поделаешь?..

Юля представила себе, что делала бы на месте Евгения... и поняла, что он еще хорошо держится. Но как же отвлечь его от грустных мыслей, черт возьми?!

— А ты закончил свою серию картинок? — спросила она наконец. — Ну, где мы статистику набирали?

«Если уж его работа не заинтересует, — рассудила Юля, — то дело действительно серьезное... и надо готовиться к худшему!» Но Евгений мгновенно откликнулся:

— Да, я посмотрел их. И попробовал подобрать формулы. Но получается что-то странное...

Он включил компьютер и вызвал свою пока еще недоделанную «Ауро-Про».

— Вот смотри, — сказал он, зацепляя курсором какой-то символ и вызывая на экран «альбом», — это те рисунки, где еще имеет смысл применять формулу треугольника. Они сходятся к трем разным пределам, можешь посмотреть сама...

Юля, уже помня, как это делается, пролистала рисунки. Их действительно было три, в трех цветовых гаммах: в желтой — нечто вроде солнечных бликов на золотисто-зеленой воде, в малиновой — выразительное переплетение стилизованных растений, и синей — горный пейзаж наподобие рериховского. «Основные цвета аур, — подумала Юля, — все правильно...»

— Что же тут странного?

— Ну, например то, что «синие птицы» сюда не попали, — ответил Евгений. — Хотя среди отобранных тобой картинок нечто подобное было.

— А что, результат должен содержать в себе все исходные картинки? — удивилась Юля.

— Хотя бы намеки на них. А здесь при суммировании что-то теряется безвозвратно, это недопустимо...

Юля задумалась. В том, что говорил Евгений был смысл. Может быть, попробовать исправить картинки «вручную»? А он найдет этому математическое выражение...

Но не тут-то было — рисунки были на редкость устойчивы. Юля подвигала их курсором так и эдак, но существенных изменений не получилось, а действовать наугад ей не хотелось. Что же было неправильно?

Юля попросила Евгения вызвать на экран два рисунка рядом, и погрузилась в созерцание. Горный пейзаж напоминал фон «синих птиц», за одним исключением — он был гораздо статичнее, спокойнее. Может быть, как и в прошлый раз, сместить фокус рисунка? Юля попробовала... Нет, не то, рисунок просто разрушается, становясь уже не горным пейзажем, каким-то вихрем из треугольников. А может быть...

— Жень, — позвала она, — а можно... как бы это выразиться... добавить сюда тревоги, что ли?

Вначале Евгению показалось, что Юля дразнит его: самое время для разговоров о тревоге! Но потом он понял, что она вполне серьезна.

— Что ты имеешь ввиду? — спросил он, глядя на экран. — Просто смещение фокуса?