Олвину суждено было никогда не забыть этой необычайной встречи и того, как Хилвар медленно реконструировал историю Мастера, в то время как изменчивый полип судорожно искал полузабытые слова, а темное озеро плескалось о руины Шалмирейна и трехглазый робот не мигая наблюдал за происходящим.
…Мастер вынырнул на Земле в хаосе Переходных Столетий, когда Галактическое сообщество уже рушилось, но маршруты, связывающие звезды, еще не были прерваны окончательно. Был он человеческого происхождения, хотя дом его находился на планете, кружащейся вокруг одного из Семи Солнц. Еще в ранней молодости он был вынужден покинуть родной ему мир. Причиной изгнания он считал происки врагов, но истина состояла в том, что он страдал от неизлечимой болезни, которая, похоже, из всех носителей разума во Вселенной поражала только представителей гомо сапиенс. Эта позорная болезнь была религиозной манией.
На протяжении ранней стадии исторического развития человечество извергло из своей среды неисчислимое количество всякого рода пророков, ясновидцев, мессий и евангелистов, которые убеждали своих последователей и себя, что тайны Вселенной открыты им одним и никому больше. Кое-кому из них случалось основать религии, которые ухитрились выжить в течение многих поколений и оказали влияние на миллиарды людей. Другие забыли еще до их смерти.
Расцвет науки, которая с непреложной регулярностью отвергала космогонические построения этих болтунов и дарила людям чудеса, о которых ясновидцы и мессии и помыслить-то были не в состоянии, в конце концов не оставлял от всех этих верований камня на камне. Наука не уничтожила благоговейного изумления, почтения и сознания своей незначительности, испытываемого всеми разумными существами, когда они размышляют о необъятности Вселенной. Но она ослабила, а потом и вообще отбросила в небытие бесчисленные религии, каждая из которых с невероятным высокомерием провозглашала, что именно она является провозвестницей истины.
И все же, хотя изолированным культам уже никогда не суждено было обладать какой-то реальной властью, как только человечество в целом достигло самого элементарного уровня цивилизованности, они все же время от времени появлялись на протяжении многих столетий, и, как бы фантастически ни звучали их неумные символы веры, привлечь какое-то число последователей им все же удавалось. В особенности они процветали в периоды неразберихи и беспорядка, и было совсем неудивительно, что и Переходные Столетия стали свидетелями вспышки иррационального.
Так вот, этот Мастер, даже если он был изгнан из своего собственного мира, вовсе не покинул его этаким сиротой-сиротинушкой. Семь Солнц являлись центром галактической власти и науки, а он, должно быть, имел очень влиятельных друзей. Он бежал на маленьком скоростном корабле, о котором поговаривали, что это был самый быстрый космический корабль из когда-либо построенных. И еще он прихватил с собой в изгнание самый совершенный продукт галактической науки — робота, который, спустя столько времени, всплыл неизвестно откуда перед изумленными Олвином и Хилваром у Шалмирейна.
Никто так до конца и не исчерпал все таланты и функции этой машины. В сущности, робот до некоторой степени стал вторым «Я» Мастера. И, не будь его, вера в «Великих», по всей вероятности, благополучно почила бы после смерти Мастера. Вдвоем они довольно продолжительное время блуждали зигзагообразным курсом среди звездных облаков, и курс этот привел их — ясно, что не случайно, — назад, к тому миру, из которого вышли предки Мастера.
В чем, собственно, состоял смысл догмы Мастера, ни Олвин, ни Хилвар так и не смогли разобраться. Огромный полип отчаянно старался посвятить их в суть дела, но многие из его слов не содержали ровно никакого смысла и, кроме того, у него была привычка повторять предложения и даже целые пассажи в такой стремительной и совершенно механической манере, что за мыслью невозможно было уследить. И вскоре Хилвар приложил все силы, чтобы увести разговор от этих топких теологических болот и сосредоточиться на достоверных фактах.
Мастер и горстка его самых верных адептов прибыли на Землю в те дни, которые предшествовали падению городов, а порт Диаспара еще был открыт для пришельцев из других звездных систем. Была ли догма Мастера принята на Земле с терпимостью, оставалось неясным. Но, по крайней мере, она не встретила бурной оппозиции, и после долгих блужданий эти фанатики нашли себе окончательное пристанище среди лесов и гор Лиза.
Читать дальше