Александр Тюрин - Стальное сердце (экс - 'подвиг разведчика')

Зэки, как смогли, построились в каре, Комм побежал по их погнутым плечам, по треснувшим головам и спрыгнул прямо в гуще карателей. Там открыл стрельбу из всех своих свежеобретенных бластеров и плазмобоев.

Он сновал между врагами, вырисовывая своим телом тао "нео-голливуд", а враги мучительно долго решали стрелковые уравнения со многими неизвестными, потому что боялись попасть в своих.

Комм не только стрелял, еще не забывал угощать карателей кулаками, локтевыми и коленными шипами. Он резко падал на руки как танцор брейка, наносил пинки ногами вперед, назад, и косил противников, двигаясь по раскручивающейся спирали. Он вырывал вражеские пальцы-бластеры, уже почти наведенные на него, скручивал их в "фигу", откусывал их, толкал карателей друг на друга, ставил им подножки и бросал через себя.

Вот Комм упал, уходя от выстрела, и перевел падение в пружинящий отскок, направленный прямо в толпу карателей, которая повалилась, не сумев что-либо противопоставить кинетике.

Настал черед революционной расправы. Взбунтовавшиеся кибозэки первым делом вырывали из противников мягкие наноплантовые паренхимы, насыщенные микросхемами и проводами, и пожирали их оральным и аборальным образом.

Не отставал от остальных и Комм, не смотря на коды стыда - ведь ему надо было больше других.

Когда с карательной группой было покончено, Комм произвел учет и контроль. Из ээков четвертого уровня уцелело всего семь единиц, но все они теперь были вооружены, не хуже его самого. Почти не хуже. Его правая рука приросла мечом-кладенцом, мезонным прерывателем, а с этим оружием Комм упражнялся с первых дней своего появления на свет из пузатой матки-наноситезатора, даже еще до того, как прошел заводское ОТК и обязательное страхование...

На втором уровне восставших кибов с интересом ожидали двухсегментные боевые роботы В20. Боботы были оснащены помимо бластеров и гразеров, также миникарателями, которые появлялись из их десантных отсеков, напоминающем горб, и "давали прикурить" своими импульсниками.

Но Комм уже превратил толпу малоупорядоченных бунтовщиков в гвардейский отряд.

Шеренга зэков применила крутящееся развертывание и первым же залпом срезала половину карателей B20. Комм бросил свое тело вбок, увиливая от злодейского выстрела хаб-сержанта В20, который точно определил предводителя повстанцев. Затем нырком перекинул себе поближе к карателю и разрубил мезонным мечом его десантный отсек. Теперь, оттолкнувшись от стойки с надзирательскими мониторами, Комм врезался в корпус уже дымящегося сержанта. Свалился целый ряд В20 - "доминошная" задача была решена удовлетворительно. Миникаратели были раздавлены рухнувшими B20...

К концу схватки на втором уровне, у Комма осталось лишь трое бойцов из числа освобожденных алканавтов, но проход к командному пункту был открыт.

Там он увидел несколько роботов, похожих на шкафчики, присоединенных толстыми кабелями к кибероболочке тюрьмы.

Комм хотел было уничтожить их всех, чтобы не шпионили тут, но сзади послышался посвежевший металлических голос Сниффера.

-- Это специализированные роботы М12, они нам нисколько не помешают, скорее наоборот. Комм, с временем у нас, увы, напряженка. Хотя с охраной покончено и зэки сыпанули кто куда, через полчаса прибудут новые карательные группы и примутся казнить огнем на месте. Если только мы не выйдем на контакт с Резидентом.

Сниффер открыл щиток на груди, открыв свежесобранное гнездо странного сетевого разъема.

- У меня такого нет, - растерянно протянул Комм.

- Подключишься через меня, как через обычный маршрутизатор. Я поведу тебя, Комм. У нас будет точка прямого входа в резидентную зону. Чувствуешь, чем это пахнет?

Комм знал, чем это пахло. Универсальные роботы, в отличие от специализированных киберов, имели достаточную интеллектуальную мощь, чтобы образовать информационный слепок, так называемого духа, и оттранслировать этот мощный киберобъект в сеть. Однако это было чревато машинной шизофренией. По еще необъясненным законам причинности самосознание робота тоже перемещалось в сеть. И нередки были случаи, когда киберличность просто разваливалась при отключении от сети и финализации духа. После этого универсального робота можно было смело отправлять на переработку. Наверное из-за этих опасностей, роботы, решающиеся на погружение в метамерное пространство сети считались не преступниками, а кибропатами. Остаток процессорной жизни кибропат проводил как правило в кубическом кресле психоаналитика. Вроде Нетланы. Но думать о ней сейчас не хотелось, чтобы не лишиться волевого вектора.