Иэн Бэнкс - Безатказнае арудие

Адин из нас папробавал, сказал важак. Мы думаим он умир. Другой сабирался придпринять ищо адну папытку перид тваим наявлением но в успехи мы самнивались. Бида ф том што мы ни можим литать и на палавини такой высаты и кагда на балони выше уже ни паднятца то наилутший спосап двигатца дальши проста карабкатца. Но мы ни созданы для этава. Ты – другое дела.

Йа абдумываю тошта он сказал.

В сущнасти задача нитрудная, гаварит важак, но биз этава мисия асуры абричина на правал. Но эта апасная придприятие. Йесли у тибя ни хватаит мужиства то ты можиш быть уверин што балыиинство людей чуствавало бы тоже самое. Можит быть с тваей стараны разумние фсиво была бы атказаться. Вить ты сафсем ищо мальчик.

Важак апускаит нимнога шею и смотрит на двух сваих ближайших таварищей.

Мы просим слишкам многава, с горичью в голасе гаварит он. Идем, и он раскрываит крылья словна сабираясь улитеть.

Йа с трудом глатаю слюну.

Йа эта сделаю, гаварю йа.

В камере было темно. Ее донимали странные сны, и она проснулась на своей узкой кушетке, испуганная и встревоженная. Попыталась снова уснуть, но не смогла. Она лежала на спине, тщетно пытаясь вспомнить, что ей снилось. Открыла глаза, устремив их в темноту, а когда повернулась на бок, то увидела слабый свет на полу. Она уставилась на него. Это было что-то вроде жемчужины, подсвеченной изнутри. Свет был такой слабый, что она видела его, только когда отводила глаза в сторону. Она потянулась рукой к нему. Он оказался холоден на ощупь. Он прилип к полу. Она почувствовала какое-то движение внутри и поднялась с кушетки. Встала на колени и приложила глаз к крохотной сверкающей жемчужине.

Внутри она увидела снег и лед и какую-то фигурку в мехах.

Без колебаний она отодрала жемчужину от пола. Та оказалась в ее пальцах холодной и влажной, как кусочек льда. Теперь крохотное отверстие в полу светилось ярко, сцена внизу стала четче. Ей захотелось проскользнуть туда сквозь отверстие, и она обнаружила, что становится меньше или камера и отверстие становятся больше, пока ей это наконец не удалось.

Она очнулась на замерзшем озере; бескрайняя ледяная гладь простиралась во все стороны до бледно-серого горизонта. Сверху нависала белая туча.

Стоял лютый холод. На ней были меховая шапка, пальто по щиколотку, высокие сапоги, руки сцеплены в меховой муфте. Дыхание паром вырывалось изо рта.

Она увидела вдалеке черную точку. Точка росла и росла и наконец превратилась в человека, сидевшего за веслами в своего рода хлипком, невесомом ялике. Он не повернулся, чтобы взглянуть на нее, но прекратил грести; лодка по инерции продолжила свой путь и остановилась в нескольких шагах от нее. На мужчине был тонкий, облегающий целиковый костюм и тонкая шапочка. Он сидел, по-прежнему не глядя на нее и тяжело дыша; улегшись грудью на когти-весла, он переводил дыхание.

Она посмотрела на свои сапоги, которые превратились в коньки. Она заскользила по льду и остановилась точно перед ним.

Это был средних лет мужчина, но в хорошей форме – широкоплечий, коренастый. Точеное лицо выдавало склонность к худобе, волосы были густыми и черными. Он посмотрел на нее слегка удивленным взглядом.

– Вы еще кто такая? – спросил он.

– Асура, – сказала она, кивая. – А вы?

– Хортис, – сказал он. Он покрутил туда-сюда головой. – Я думал, я здесь один. Обычно они… – Голос его замер, когда он снова повернулся к ней, глаза подозрительно сузились. – Что вам здесь надо? – спросил он у нее.

– Ничего, – сказала она.

– Всем чего-то надо. – В голосе его прозвучали горькие нотки. – И вам тоже. Чего?

Она покачала головой.

– Я не знаю, чего мне надо, – созналась она. – Мне надо было попасть сюда, и я попала. – Она задумалась. – Больше мне некуда идти. Они пытаются заставить меня ответить на их вопросы. Кроме того что…

– Вы не страдаете болезнью или недомоганием и спасать вас не нужно? – спросил он, ухмыляясь.

– Нет, – недоуменно ответила она. – А вас?

– Только от глупостей, – сказал он, не глядя на нее и проверяя угол крепления когтей-весел. Он завел их за спину и опустил на лед. – Передайте им, что попытка неплохая. По крайней мере, они начинают работать тоньше. – Он сделал гребок, и А-образная лодка зашуршала по льду, набирая скорость с каждым новым его движением веслами.

Она помедлила, потом припустила за ним – ровно покатилась следом за лодкой. На его лице появилось раздосадованное выражение. Он подналег на весла, пытаясь оторваться от нее, но она не отставала. Ей нравилось чувствовать лед под ногами и холодный ветер, бьющий в лицо. Тепло распространялось по ее телу вверх от ног, когда она мчалась за мужчиной в странной, сверхлегкой лодке. Теперь он налегал на весла изо всех сил, и ей приходилось стараться, чтобы не отстать, но и ему не нравился задаваемый им темп. Лицо его становилось все более раздраженным.