Иэн Бэнкс - Безатказнае арудие

Эти зарытые в землю цитадели стали маленькими мирками беженцев и породили еще более мелкие сообщества, когда новые машины взяли на себя работу по поддержанию уровней крипта, пока постепенно все большая и большая часть того, что во всех смыслах было человечеством, не перешла жить не просто в рукотворный мир туннелей, пещер и шахт, но в мир реальностей, созданных компьютерами.

Потом Солнце стало разбухать. Земля сбросила с себя мумифицирующий ледяной кокон, быстро прошла короткий лихорадочный период весны, полной водных потоков и штормов, а потом завернулась в растущую тучу, набухшую проливным дождем. Атмосфера сгущалась, росли жара и давление, а между кипящих туч гуляли молнии. Океаны съежились. Распухшая громада невидимого Солнца поставляла энергию в углубляющийся котел с газами вокруг планеты, преобразуя его в гигантскую колбу, где происходят химические реакции, и осаждая множество едких агентов на голую, окутанную нарами поверхность Земли.

Земля превратилась в то, чем когда-то была Венера, Венера стала напоминать Меркурий, а Меркурий взорвался, растекся и распался на части, превратившись в кольцо расплавленной лавы, помчавшейся по спирали к поверхности Солнца, сквозь багровую темноту.

Но то, что осталось от человечества, не сдавалось, оно отступило дальше от открытой топки поверхности и в конце концов оказалось в ловушке между тем, что происходило наверху, и жаром от жидкого ядра планеты. Именно тогда люди прекратили борьбу за сохранение в макрочеловеческой форме, полностью перешли в виртуальную среду и обратились к переводу своего древнего биохимического наследства в цифровую форму, надеясь, что когда-нибудь на лице Земли вновь появится хрупкая оболочка воды и минералов.

Отныне время потекло для человечества медленно, хотя раньше мчалось стремительно. Фотосфера Солнца продолжала расширяться, она поглотила Венеру, а вскоре настала и очередь Земли. Остатки человечества на Земле погибли разом в смятой сердцевине, когда вышли из строя ее охлаждающие системы, а что до незаконченного спасательного космического корабля, который они пытались соорудить, то он расплавился еще раньше, превратившись в никчемную гору металла.

… Он страдал вместе с каждым ребенком, брошенным в снегу, с каждым стариком или старухой, оставленными под грудой промерзшего тряпья и настолько изможденными, что и дрожать от холода уже не могли, страдал со всеми людьми, унесенными ревущими огненными ветрами, с каждым сознанием (упорядоченная информация о котором свелась к бессмысленному набору данных), уничтоженным все более и более мощным жаром.

И он пробуждался после таких снов, спрашивая себя иногда: неужели все, что показывают ему, может и в самом деле быть правдой? А иногда он просыпался, будучи настолько убежден в реальности случившегося, что проникался верой: увиденное им является неизбежным будущим, а не просто вероятностью, предположением или предупреждением.

На берег он выбрался в сумерках и упал на золотой песок; ароматы роскошных садов ласкали его обнаженную кожу, а тело сотрясалось и корчилось от чрезмерного напряжения.

Тяжело дыша, он смотрел перед собой, волны омывали его ноги. Потом он с трудом поднялся и побрел по ровному участку берега к низкой белой каменной стене, отделяющей прибрежную полосу от садов. Вверх вели ступеньки. Он постоял, потом, немного дрожа, сел на каменные перила и стал смотреть.

В ветвях поросших мохом деревьев летали птицы, струи фонтанов журчали в прохладных бассейнах, поросшие травой лужайки пересекались тропинками, а яркие цветы на клумбах раскрывали бутоны навстречу неторопливому жужжанию насекомых, собирающих поздний нектар.

Серая башня в центре сада казалась темной и заброшенной на фоне насыщенных синеватых тонов неба.

Дыхание у него восстановилось, а когда дрожь снова охватила его, он принял разумное решение – направился к башне.

Он вышел из тени, образованной кронами деревьев.

Темно-серая поверхность башни имела грубовато-ровную текстуру яичной скорлупы. Она стояла на порфировом с прожилками фундаменте и была окружена неглубоким рвом, где плавали лилии. Через ров был переброшен узорчатый деревянный мостик, выкрашенный красным.

Он увидел, как что-то загорелось в небесах у вершины башни, а потом к нему стал спускаться ангел. Он громко рассмеялся.

Йа устал кричать. А ищо больши миня даставало то-што миня малотит па галаве маска каторая свалилась у миня с лица. Ана фсе ищо была прикреплена к ваздушнаму балону у миня на спине и висела у миня за шеей и калотила па затылку.