Дин Кунц - Врата Ада

Солсбери притаился в дюжине футов от твари, внимательно наблюдая за первыми признаками готовящегося нападения. В это же время его мозг гудел, перебирая все свое содержимое в поисках каких-нибудь обрывков военных знаний, которые могли бы ему помочь. Как можно вывести из строя собаку? Это, конечно, не собака, а робот, однако изготовленный в виде собаки, и он, возможно, хотя бы отчасти уязвим по тем же параметрам, по каким уязвима собака. Но таких параметров немного. Собака — сильное и быстрое, злобное в схватке создание. Даже будь у Солсбери ружье, оно было бы почти бесполезно против дрессированной собаки-убийцы — вернее, машины, созданной, чтобы выглядеть и сражаться, как таковая, — потому что просто не было бы времени прицелиться. Можно эффектно атаковать собаку, только когда она в прыжке повисает в воздухе. Возможно, тогда не хватит времени на хороший, прицельный выстрел или на меткий удар ножом, но кое-что все-таки успеть можно.

Он снова прошелся по данным, зарытым в его мозгу: нет ли там плана действий против собаки-убийцы, чего-нибудь такого, что могут знать только коммандос? Еще одна тайна. Кто запрограммировал Виктора на это знание? Кто предвидел подобные опасности? Он прекратил об этом думать и сосредоточился на механической собаке.

Когда зверюга поднимется в воздух, бросившись на Виктора, она будет относительно беспомощна. Он окажется вне досягаемости ее зубов; ее когти, пока она в полете, бесполезны. Ее передние лапы будут беспомощно отведены назад, и протянуть их вперед, чтобы вонзить в жертву когти, она сможет лишь за секунду до соприкосновения. Если Солсбери будет двигаться достаточно быстро, рванувшись вперед, он сможет поймать механическое создание за одну из этих лап, как только оно его коснется, в падении как можно сильнее вывернуть пойманную лапу и перебросить затем эту машину через голову — так далеко, как только сумеет. Его собственной инерции хватит, чтобы тварь-убийца отлетела довольно далеко и стукнулась о землю с немалой силой. Самое меньшее, что он может сделать, — это оглушить ее как следует и сломать лапу. Если ему повезет, это сломает ей шею или повредит позвоночник.

Пока он размышлял, мерзкая тварь бросилась на него. Ее когти скребли по дорожке — чок-чок-чок, а потом она прыгнула.

Он схватил ее за лапу и с силой перебросил через себя. Секунду-другую спустя послышался тяжелый удар — это в пятнадцати футах за ним грохнулась механическая дворняга.

Виктор поднялся с земли и оглянулся. Он увидел, что его трюк удался, но раны собаки не столь тяжелы, как он надеялся. Та встала на ноги, пошатываясь, как будто у нее слетел баланс, потом восстановила равновесие и снова приготовилась к прыжку. Ее искусственная шерсть была в полном беспорядке и не разглаживалась сама собой, как это случается с натуральным мехом. Она не сломала шею и лапы, этого следовало ожидать, потому что у нее стальные кости, которые не должны сломаться так легко, как натуральные.

Он посмотрел на дверь в дом, решив, что попытка добежать до нее будет самоубийством. Как только он повернется спиной и побежит, механическая собака окажется на нем, вопьется ему в шею кошмарными клыками. С ослепляющей болью из разорванного горла хлынет кровь. Такой зверь справится с ним секунд за тридцать.

Он встал перед собакой и дождался ее следующего движения, надеясь, что удача его не оставит и ему удастся применить тот же боевой прием, который он уже использовал.

Пес словно смерч ринулся на него.

Виктор повторил свою трюк с метанием собаки. Удивительно, но он выиграл еще несколько минут жизни.

На этот раз роботу потребовалось больше времени, чтобы подняться, но механическое чудовище оказалось на ногах буквально через минуту, выглядя таким же смертельно опасным, как и раньше. Голубые горящие глаза на собачьей морде смотрелись зловеще, она была страшнее человекоподобных роботов. Эти светящиеся глаза придавали твари демонический вид — вид оборотня, дьявольского создания, явившегося с того света.

Наблюдая за собакой, Виктор молился, чтобы у нее что-то сломалось. Порвался какой-нибудь элемент в цепи, запутались провода, раскололся конденсатор, транзистор — хоть что-нибудь.

Ничего с ней не произошло.

Она снова побежала к нему.

Он повторил свой единственный фокус, послав ее по дуге в сторону веранды, где она стукнулась о бетон и затряслась, словно в пляске святого Витта. Когда Солсбери поднял на нее глаза, машина снова была готова к бою.