Дин Кунц - Врата Ада

Он нашел три коробки с бумагами, которые хозяйка не выбросила. Миссис Дилл решила сохранить рисунки, которые можно было бы вставить в рамки и продать. В конце концов, у него нет родственников. Родители умерли. Не осталось никого, кому бы можно было сообщить, чтобы забрали покойного. Конечно, она сожалеет, что действовала слишком поспешно. Он же не думает, что она корыстна, ведь нет?

Он отнес рисунки в машину и наказал Бесстрашке не трогать их. Ему пришлось пересадить пса на переднее сиденье, на место пассажира, и положить коробки на заднее. Он отъехал, а миссис Дилл долго глядела ему вслед, удрученная, что рисунки, которые можно было бы продать, выскользнули из ее рук. Правда, ее согревало то обстоятельство, что визитер не додумался спросить ее об остатке денег, который она получила от продажи мебели постояльца и его рисовальных принадлежностей.

Виктор пообедал в многолюдном, шумном ресторане, в котором, несмотря на невзрачный интерьер, подавали вкусную еду.

Позже, обратив внимание на грустную, потерянную мордочку Бесстрашки, он купил тому банку собачьих консервов из цыпленка и накормил голодного пса.

В десять минут пятого он позвонил в рекламное агентство, в котором он — или настоящий Солсбери — работал, и поговорил с мистером Малом Хаймером, своим боссом. Он выслушал многословный напыщенный бред насчет десятидневного отсутствия, затем известил его, что возвращаться на работу не намерен, и повесил трубку.

Никакого удовольствия он от этого не получил. Его слегка опечалило то, что он, а не другой Солсбери высказал Хаймеру то, что он о нем думал. Наверное, настоящий Солсбери хотел сделать это больше всего на свете.

Существовало еще одно дело, которое обязательно нужно было выполнить, и Виктор поехал через весь город в художественный салон, который, как уверяла его память, он многократно посещал раньше. По пути он выслушивал оценки, даваемые Бесстрашкой проезжающим автомобилям. Маленькие обычно удостаивались всего лишь взгляда, ради которого тот поворачивался на своем сиденье. Модели среднего класса вызывали легкое тихое рычание. Если мимо проносился «кадиллак» или «корвет», пес вскакивал со своего места и фыркал им вслед. Он и в самом деле был вполне справедливым судьей качества, за исключением побитых пикапов и маленьких, шумных мотоциклов, для которых у него была припасена самая откровенная реакция.

Между полками художественного салона Виктор бродил больше двух часов, выбирая товар. Пастель, подставки, масляные краски, кисти, холсты, растворители, карандаши. Он любовно касался этих предметов и отбирал что хотел. Подсознательно он точно знал, что ему надо, чтобы оборудовать студию для работы с первого штриха. Каждый предмет давал ему сладко-горькое ощущение дежавю. Он также купил огромный стол с переносными лампами для рисования, ящик для эскизов, увеличитель, портативный фотокопир, светокопир. Он уплатил пятьсот долларов наличными, на остальную сумму выписал чек.

Без четверти девять он остановился поесть у лотка с гамбургерами, взяв два для себя, два для Бесстрашки. Он не мог найти фонтанчик с водой, поэтому купил собаке кока-колы, как и себе. Псина была так взволнована новым вкусом, что, позабыв хорошие манеры, разлила содержимое на сиденье. Солсбери вытер разлитое и объяснил псине, как надо себя вести. Когда он разрешил собаке пить снова, та была значительно аккуратнее.

В половине десятого они пустились в часовой путь назад в Оук-Гроув.

Он не знал, что принесет ему ночь.

А ей, это самой ночи, суждено было стать очень нелегкой.

Душ, чистка зубов и спустившие шины спасли ему жизнь. Сочетание трех этих факторов послужило тому, что он попал домой значительно позже, чем рассчитывал.

Сначала спустила правая шина. Он остановил машину на обочине, снял пиджак и быстро взялся за дело. Но, вынимая из багажника домкрат, обнаружил, что запаска тоже спущена.

Он припомнил, что заправочная станция — где-то рядом, поэтому отправился туда пешком, надев на каждую руку по шине.

Через пятнадцать минут быстрой ходьбы он почувствовал, что сейчас умрет от усталости. Руки ломило, а плечи отвисли, как пластилиновые. Он немного отдохнул, надеясь, что попутный автомобиль его подбросит. Но машин, как назло, не было, и он пошел дальше.

Вскоре Виктор остановился в третий раз, присел на шины, чтобы отдышаться, и неожиданно задремал. Он проснулся через десять минут, когда мимо с рычанием пронесся грузовик, игнорируя его присутствие на обочине.