Венедикт Март - Всемирный следопыт, 1928 № 03

Я понимаю плохо. Чушка-дельфин, черный — осторожнее серого, но причем тут музыка?

Фелюга движется чуть-чуть, гуденье мотора смолкло, он лишь скулит певуче-протяжно. Я жду: не достанут ли молодые турки какие-нибудь древние цевницы, тысячелетние зурны, не споют ли причудливую, знойную песню под звуки струн… Но молодцы, скаля зубы, берутся за ружья и, прежде чем прицелиться, подмигивая, посматривают на меня. А я глазам не верю. В нескольких шагах от фелюги десятка два дельфинов, вынырнув, стоят смирно, почти у поверхности воды, устремив на нас плоско-зубастые морды. Другие всплывают. Они слушают пение мотора! Старик Джиаффар крякает, выстрелы гремят — и три дельфина, окрасившись кровью, перевертываются вниз спинами. Толпа невиданных слушателей стоит в волнах кругом…

Когда фелюга почти наполняется тушами любителей музыки, мотор опять гудит, и мы несемся по волнам, уже синим, утратившим зеленый блеск полдня.

Головы, хвосты, внутренности, костяки дельфинов, разрезанных ловкими ножами троих турок, падают в море безобразными клочьями. Туши складываются толстыми пластами. Снова ударяет в нос гнусный смрад морской свиньи.

А над гаванью летит аэроплан. Там, в мощно гудящем сердце стальной птицы, устраняя трение, сохраняя силу чудесному полету, — там скользит и бьется в облаках нечто, взятое отсюда, с моря, от стремительного пловца.

Гнусный запах душил, терзал, преследовал… Нo он выдохся — и забылась морская свинья. Остался в неувядаемой красоте дельфин, буйный морской конь прелестных сказок, загадочно выходящий из глубины волн на странную песню машины…

(«Вечерние Известия»)

В пустынях Средней Азии водятся ящерицы-круглоголовки, до такой степени по своему цвету похожие на песок, что они от него совершенно неотличимы.

Эти животные не были бы в состоянии заметить друг друга, если бы не яркокрасные и черные полосы на нижней стороне хвоста, делающие его похожим на пестрый флажок. Круглоголовки, бегая, помахивают вздернутыми вверх хвостиками, — но стоит только появиться врагу (например, хищной птице), — как моментально все хвостики-флажки опускаются, и лапки засыпают тела ящериц песком, маскируясь таким образом от опасности.

Самым твердым из известных до сих пор металлов являлся ирридий. Второе место по твердости занимал молибден, третье — вольфрам. Наиболее твердым из обычно употребительных металлов является никель. Несколько времени назад в минимальных количествах найден еще один металл — родий (не смешивать с радием). Родий в несколько сот раз тверже других металлов и в 200 раз тверже алмаза. Однако о техническом применении этого металла пока не может быть и речи.

Известным голландским физиологом профессором Утрехтского университета Зуардемакером предложена новая замечательная теория для объяснения явлений ритмического сокращения сердца. Он объясняет их действием радиоактивных лучей, пускаемых сравнительно слабым радиоактивным элементом — калием, находящимся в крови и в тканях сердца. В своих опытах проф. Зуардемакер показал, что у вырезанного сердца могут быть вызваны сокращения действием лучей радия или другого радиоактивного вещества.

Одна из американских географических экспедиций, производивших изыскания на юге Тихого океана, наткнулась на замечательную область, совершенно лишенную признаков растительной и животной жизни. Дно этой части океана оказалось сплошь покрытым костями акул и других морских рыб.

По предположению экспедиции, вода в этой части океана обладает какими-то ядовитыми свойствами, которые делают из нее настоящую морскую пустыню.

«Мы не видели ничего более жуткого!» — говорили испытанные водолазы, принимавшие участие в этой экспедиции.

А. Ч.

Исполнилась десятая годовщина Красной Армии, которая упорной борьбой обеспечила возможность мирного строительства нашего социалистического хозяйства. Эта годовщина напоминает трудящимся СССР о их обязанности постоянно крепить обороноспособность страны.