Array Коллектив авторов - Горизонты. Сборник яркой современной фантастики

− А? Я уснул, да?

− Угу.

Протерев сонные глаза, прищурился и рассмотрел перед собой кого-то в белом халате. Кто-то обладал средним ростом, недлинными и жидкими, зачёсанными назад седыми волосами, очками, зажатыми в правой руке, − и больше ничем примечательным.

− Григорий Натаныч? Как она?

Учёный покачал головой.

− Значит, дело плохо? − Да. − И? − Ни шанса. Меня как будто придавило чем-то невыразимо тяжёлым. − Но я могу кое-что вам предложить. − Слушаю. – Блеснул лучик надежды, слабый и – обманчивый?

− В паре километров от нас находится старая лаборатория. Там проживает человек по фамилии Берензон. Когда-то он работал вместе с нами, а потом… Словом, что-то с ним случилось, и он покинул своих коллег. Уединился и начал ставить непонятные, сумасбродные опыты.

− Насколько сумасбродные?

− Берензон не посвящал нас во все тайны. Однако мне известно, что, по его теории… − Григорий Натанович замялся.

− Да-да, слушаю.

− Короче говоря, он считает, что в появлении Разлома виноваты злые силы. Божественного, понимаете ли, происхождения. Якобы некий Фенрир творит на Земле эти несчастья и беды.

− Фенрир, вы сказали? − Именно. − Вот так совпадение. − Простите? − Неважно. Так и что?

− Возможно – не берусь утверждать, но возможно, − Берензон вам поможет. Он занимается этими исследованиями уже одиннадцать лет, то есть почти все то время, что существует Разлом. И, по слухам, чего-то добился.

Знать бы чего! Известно ли ему, как вылечить от последствий облучения?.. М-да… Ну, вот и выясним заодно.

− Где конкретно он живёт? В каком направлении находится его лаборатория?

− Я отмечу на вашем ИПК.

Пока Григорий Натанович возился с компьютером, ко мне подошёл Жора.

− Сделать тебе бутеров на дорожку?

− Если ты на это решишься, то я снова начну верить в людей.

Жора ничего не ответил – развернулся и ушёл. Когда он возвратился, неся бутерброды с сыром, Григорий Натанович закончил копаться с 3D-картой. Вернул мне ИПК.

− Я бы настоятельно советовал вам пройти обследование. И отдохнуть…

− Времени нет, − перебил я учёного. – Спасибо за всё и до свидания. А где Рита? Как она?

− Ваша подруга в исследовательском центре, но я бы не советовал туда ходить. Лёша, Дима! – позвал Григорий Натанович.

Как из-под земли появились давешние мускулистые лаборанты. Прозвучал приказ:

− Наш новый друг хочет увидеться с пациенткой.

Между тем я раскрыл на ИПК карту. Что там наотмечал Натаныч? Ну-ка, посмотрим… Хм-м… До хаты Берензона путь не самый удобный и безопасный. Ну и пес с ним. Пройду.

Раскрылись автоматические двери, и Дима с Лёшей вкатили койку, на которой мирно спала Рита. Слабая плоть в мире торжествующего Хаоса. Черные прожилки по-прежнему расчерчивали красивое лицо, но она дышала. И етун меня раздери, если я дам ей умереть!

Я выключил ИПК. Встал. Провёл пальцами по Ритиной щеке.

− Удачи вам. – Григорий Натанович протянул руку. – И знаете что, Никольский? Мы сделаем для вашей подруги всё возможное.

Я устало улыбнулся.

− Спасибо.

И пожал пятерню ученого.

Дверь за странным чужаком закрылась. Жора повернулся к профессору.

− Григорий Натаныч, зачем вы пообещали возиться с его бабой? И так понятно, что она нежилец. Интенсивность Волны была 64 процента по Швеллербергу!

− Это тебе очевидно и мне, но не ему. Ты глаза его видел? Мало того, что с вертикальными зрачками, так ещё и бешеные. Он ради неё на всё пойдет. Мне пообещать нетрудно, а этот, чтобы отблагодарить нас, в любую задницу теперь полезет – и не пикнет. Учись, студент.

− А с ней что делать?

Ученый протер полой халата очки, поглядел сквозь линзу на свет.

− В изолятор. А там поглядим.

За порогом лаборатории меня встретила вьюга. Отыскал в свежем сугробе брошенный пистолет, обтер рукавом и сунул в карман. Я поежился и натянул поглубже капюшон. Снежинки белыми кометами проносились мимо, кололи лицо. Поправив за плечом ружьё, сверился с ИПК и пошел на северо-восток. Сколько я пробыл в лаборатории? От силы час, а намело сугробы почти по колено. Очень скоро руки занемели, пришлось лезть в «сидор» за флягой. Глоток огненной воды жаром разошелся по телу. Я плеснул немного на руки, растёр. Вроде полегчало. Согласно метке на карте, до убежища товарища Берензона чуть больше двух километров. Еще раз приложился к фляге и отправился в путь…

Дорог здесь нет − есть только направления. Впереди простиралась заснеженная степь, в белой пелене темными пятнами угадывались деревья. Слева протянулась ледяная арена водохранилища с почти занесённой снегом бытовкой обслуги. Надо согреться, иначе точно не дойду.