Иван Тропов - Рассказы разных лет (сборник)

Он снова оторвался от дороги и посмотрел на меня. Опять с искрой в глазах, но в этот раз внимательнее, задержался взглядом. Что-то вылавливая в моих глазах. Какой-то ответ? Или ждет чего-то?

Я встряхнулась. Постаралась войти в деловое настроение.

— А какую из моих заявок приняли?

— Да честно говоря, обе твои сценарные заявки — так себе… Но главный сказал, что рука чувствуется. Есть в тебе талант. Искра.

Не сразу, но я все же решилась уточнить:

— Главный?

Кого он имеет в виду? Не может же быть, чтобы меня, новичка, — и сразу пред очи их эрлгерцога…

— Главный, главный, — Степа на миг вскинул глаза на козырек от солнца над головой. — Так и сказал: талант есть. Надо только огранить.

— Но… Если мои заявки не подошли… То над каким же…

Как правильно? — судорожно подумала я. Как принято говорить у ребят, которые в теме? Чтобы не показаться последней деревней… как?! Над проектом? Или…

— В каком проекте я буду участвовать?

Степа поморщился.

— Только не брякни это словечко при главном. Он его терпеть не может. Это так цинично и распонтованно звучит — проект… Дело . По-русски, ясно, уважительно к себе и другим. Дело. И не участовать, а работать. Ты будешь работать по темнику самого. От тебя нужен тактический креатив. Молодой драйв, вот что нужно. Ну да ты совсем сонная, я вижу…

— Я? — запротестовала я. — Сонная?

— Угу, как зимняя муха. Возьми сзади сумку, там термос. Выпей кофейку. Главный любит, чтобы все вокруг порхало и спорилось.

Я выпила колпачок кофе. Он оказался очень крепким и с каким-то сильным привкусом, вроде корицы, но не корица. Я вдруг поняла, что и в самом деле почти засыпаю.

— Спасибо, — сказал я.

— Да пей, пей, на даче еще сварю.

Я выпила еще колпачок, третий… Но вместо того, чтобы взбодриться, я стремительно превращалась в ту самую муху-шатунью.

Я вскинулась. Помотала головой, чтобы хоть чуть прояснилось в голове. Потерла лицо.

За окнами уже не летели однообразные полосы МКАДа. Мы съезжали. Только, как мне показалось, почему-то не в Москву, а опять в область.

— А куда мы едем?

— Главный сказал, прямо к нему. На даче…

Я подумала, что дача у их эрлгерцога, наверно, должна быть на Рублевке. Только Рублевка — это же на запад? Куда-то на запад по МКАДу, если ехать от Шереметьево?.. Но мне казалось, что все это время мы ехали по МКАДу на восток… Правильно, в Останкино. Оно же где-то там… У меня путалось в голове.

В глазах плыло, веки неудержимо склеивало. А в зеркале заднего вида надо мной прыгали смешливые глаза Степы. Кажется, он больше наблюдал за мной, чем смотрел на дорогу…

Нашатырная вонь.

Пальцы-лезвия влезли мне в нос, вонзились в мой беззащитный мозг, и кромсали, драли, рвали его из моей головы…

— Уберите! Не надо! — взмолилась я, отстраняясь.

Уже вырванная из сна — в тусклый полумрак и звон тарелок.

Когда кошмарная вонь нашатыря совсем отпустила меня, я поняла, что нахожусь в маленькой придорожной забегаловке.

Я сидела на диванчике, — если так можно назвать позу приваленной к стенке в углу, — за столом с тремя мужчинами. Одним из них был Степан. Двух других я видела впервые, но сразу поняла об их жизни почти все. Два больших бритых наголо кабана, с которыми лучше не сталкиваться в городских джунглях.

Мне, к несчастью, не удалось избежать встречи с ними.

— Очухалась, — сказал один.

— Оль? — позвал Степан.

Он пощелкал пальцами перед моим лицом. Потом пододвинул ко мне тарелку.

— На вот. Поешь давай.

— Вы не из «Первого»… — пробормотала я. — Кто вы?

— Мы те, кто вырвет тебя из трясины мещанства и подарит смысл жизни… Ты ешь, ешь. И не надо так оглядываться. Ну куда ты здесь убежишь? От них-то? — Степан кивнул на кабанов.

Я поглядела на того, который сидел напротив меня. Простота его взгляда была так выразительна, что я со вздохом отвела глаза и взялась за вилку. Лучше делать, что говорят.

Но взглянув на тарелку, ощутив запах жареного лука и картошки, аромат копченого куриного крылышка и привычную, будто уже чуть покалывающую в носу пузырьками прохладу над колой, — я вдруг поняла, что жутко голодна.

Сколько я спала? За окном было темно. Вечер? Ночь? Или вечер через сутки? Чувствовала себя я так, что это мог быть и вечер следующего дня… Господи, куда же они успели меня завести-то?

Странно, но эти мысли не мешали мне жадно глотать ломтики картошки и обгрызать куриное крылышко, а потом второе. Я продолжала косить глазом по сторонам, но, как назло, крошечный зал опустел. Даже тетка за прилавком куда-то ушла. Мы остались одни.