Алекс Бор: Этот Мир - мой !

Олег зажмурился, мотнул тяжелой головой. Наваждение прошло, оставив после себя соленую сухость во рту и судорожное сердцебиение.

"Это нервное, - подумал он. - Я много работал в эти дни, мне нужно отдохнуть, а то так свалюсь где-нибудь..."

- Ты готов? - Таня бросила на него короткий взгляд из-за плеча.

- Готов, - судорожно выдохнул Олег, сглатывая вязкий комок.

Таня стремительно рванула вперед зверем взревевший мотоцикл, словно была заправским байкером. Впрочем, возможно, она и была байкером. Что Олег знал о Тане? Они были знакомы больше месяца, но девушка по-прежнему оставалась для него чистым листом бумаги. Таня не любила рассказывать ни о себе, ни о своем крутом отце, и Олег позволил себе сделать вывод, что она с ним не очень ладит. Таня в ответ не стала ни разубеждать Олега, ни соглашаться с ним, и он еще сильнее укрепился в своем предположении. Понятно, что у человека, который занимается бизнесом, нет времени на общение со своим выросшим ребенком. Олег знал, что Тане недавно исполнилось восемнадцать, что она слушала Шевчука и Цоя, которые "поют о других мирах". Наряду с религиозной литературой увлекалась она фантастикой и фэнтези, в первую очередь книгами Крапивина, Перумова, Лукьяненко и Олди. Оттого и ходила раньше на тусовку к памятнику Ленину, где еще год-два назад можно было встретить единомышленников. Теперь же у Ленина тусуются одни хиппи да металлисты, с которыми Тане стало неинтересно, а все любители фантастики перебрались в клуб ролевых игр, но они заняты инсценировкаи фэнтезийных романов, так что о книгах с ними тоже особенно не поговоришь...

Олег и до знакомства с Таней краем уха слышал о ролевом клубе. Как-то раз даже видел репортаж по местному телеканалу: подростки - парни и девчонки - бегали по лесу, нацепив цветастые накидки, размахивая деревянными мечами и копьями, а один парень, на котором пахать можно было, позировал перед кинокамерой с огромной секирой из папье-маше. У них была какая-то ролевая игра, и они называли себя то ли эльфами, то ли гоблинами. Или даже хоббитами - что, впрочем, одна хрень. Нечем ребяткам заняться, вот они фигней и страдают.

Книг Олег давно уже не читал, названные Таней имена писателей были для него пустым звуком. Однако Олег пообещал Тане, что, как только у него появится свободная минутка, он непременно ознакомится с творениями ее любимых писателей. И даже взял у нее два толстенных романа Перумова, что-то там о мечах, алмазных и деревянных. Но книги так и залегли в его офисе мертвым грузом рядом с компьютером. Времени на чтение беллетристики у Олега не оставалось, круглые сутки он думал лишь о своем бизнесе, просчитывая разные варианты. Даже прогуливаясь вечерами по набережной с Таней или ужиная с ней в ресторане, он ни на секунду не переставал думать о делах. Где уж тут осилить два толстенных "кирпича" по пятьсот страниц каждый...

Правда, как-то зашел к нему в офис знакомый бизнесмен, увидел книги Перумова и спросил: "Читаешь?" - "Нет времени", - ответил Олег. - "Ну и зря. Культовый писатель. Продолжение Толкиена написал..." Олег не знал, кто такой этот Толкиен, но уточнять не стал. Да и Витек заскочил не о литературе и искусстве разговаривать, нужно было обсудить более важные проблемы...

Таня свернула с набережной в узенький переулок, который вливался в центральный проспект.

Проспект проложили лет тридцать назад, для чего пришлось пожертвовать старинными кварталами, возведенными еще лет двести назад по проектам Казакова и Росси. Олег знал это потому, что его отец в доперестроечное время возглавлял одну из городских стройконтор, и именно ему поручили снос ветхого жилья. Отец в сжатые сроки выполнил указание партийного начальства, хотя ему всячески пытались мешать старички-краеведы, которые требовали остановить вандализм. Аркадий Корнелиевич - так звали отца Олега - посылал этих умалишенных радетелей старины по одному короткому адресу, известному с младых ногтей каждому русскому человеку. Но, видимо, старики-краеведы успели попортить отцу немало кровушки, потому что даже спустя десяток лет он не мог вспоминать о том времени, не прибегая к услугам крепкого соленого словца. Полжизни проработав строителем, возведя немало многоэтажных домов, отец и выражаться любил многоэтажно, особенно когда выпивал по праздникам... И "Братков" он, наверное, тоже посылал по матушке, когда они пришли к нему в офис и сделали взаимовыгодное предложение, от которого нельзя было отказаться без риска потерять здоровье. Но отец, в душе которого с началом перестройки проснулась спокойно дремавшая до этого деловая жилка, хотел иметь все и сразу, а, как известно любому школьнику, жадность никогда никого еще не доводила до добра... Вот и получил любимый папаша контрольный выстрел в голову, и отдыхает теперь от дел праведных на старинном Румянцевском кладбище...