Эрик Шлоссер - Нация фастфуда

Защита природоохранных земель обычно наиболее выгодна зажиточным владельцам ранчо, которые получают доходы из других источников. Теперь врачи, адвокаты и биржевые маклеры могут приобретать большие ранчо в самых красивых местах Колорадо, охраняя открытое пространство от использования и получая при этом большие налоговые льготы. Хозяева ранчо, годовой доход которых поступает исключительно от продажи скота, обычно не нуждаются в таких льготах.

Когда состоятельный сосед получает природоохранный сервитут, цена на землю растет. И на фермеров начинают давить, чтобы они продали свою землю. А народ здесь по большей части неизбалованный. Фермеры Колорадо, которым приходится сталкиваться с серьезными экономическими трудностями, держат сотни голов рогатого скота, работают на своей земле, не имеют никаких дополнительных доходов и не пытаются добиться чего-либо, кроме снижения налогового бремени. Им приходится конкурировать с фермерами-джентльменами [89], которые не нуждаются в доходах от ранчо, и с частично занятыми фермерством скотоводами, которые сводят концы с концами за счет второй работы. В наше время тяжелые финансовые проблемы испытывают фермеры-скотоводы, которые в основном живут в сердце американского Запада и верны традициям. Они независимы и уверены в своих силах, дорожат своей свободой и не боятся тяжелого труда. И за все это им приходится платить высокую цену.

В 1998 г. Хэнка не стало. Он покончил с собой за неделю до Рождества. Ему было 43 года.

Когда я услышал эту весть, я не мог уложить ее в голове. Бессмыслица. Человек, которого я знал, был полон огня, готов действовать, всегда в гуще событий. Он никогда не прятался. Он был вовлечен в жизнь большого сообщества, входил в бесчисленные комитеты и советы. У него было отличное чувство юмора. Он любил свою семью. Как же он мог покончить с собой?

Было бы неправильно сказать, что смерть Хэнка вызвана объединением и усилением влияния компаний фастфуда, монопольной мощью мясоперерабатывающей индустрии, снижением цен на рынке скота, экономическими факторами, разоряющими фермеров, налогообложением в пользу богатых, безжалостным давлением со стороны застройщиков Колорадо. Но не то чтобы это совсем неправда. Хэнк жил под огромным давлением. Он пытался добиться природоохранного сервитута, который защитил бы его землю, но не ценой финансовой безопасности своей семьи. За 10 лет цены на скот упали «ниже плинтуса». В округе Эль-Пасо планировали построить новую скоростную трассу, которая должна была проходить через его ранчо. Все эти стрессы и другие неприятности привели к бессонным ночам, а затем к депрессии, которая быстро развивалась. Вскоре Хэнка не стало.

Сегодня в США уровень самоубийств среди фермеров и скотоводов в 3 раза выше среднего по стране {376}. Во времена фермерского кризиса 1980-х поначалу эти данные привлекли внимание, но с тех пор о них никто не вспоминает. С тех пор в сельских регионах страны наблюдается медленный, но устойчивый рост смертности. Когда стал разрушаться фермерский традиционный уклад, с ним стала уходить и вера в свое дело. Едва ли кодекс ранчеро может соответствовать духу современных американцев. Предприниматели из Кремниевой долины относятся к неудачам как к первой ступени к успеху. После падения трех интернет-стартапов всегда остается шанс, что четвертый будет успешным. А то, что вы продали, не так важно, как способ продажи. Фиаско в скотоводстве, как правило, означает конец. Земля, которую пришлось продать, – не просто товар. В ней заложен смысл, который не измеряется долларами и центами. Это осязаемая связь с прошлым, с тем, что следует передавать детям и никогда не продавать. Как написал в своей книге «Разбитое сердце земли» (Broken Heartland, 1996) Оша Грей Дэвидсон: «Потерять несколько поколений родных… видеть в себе слабое звено этой крепкой цепи… это ужасно, а для иных – неподъемный груз» {377}.

Когда Хэнку было 8 лет, он стал героем детской книжки. В ней были фотографии и рассказ о том, как мальчик в первый раз сгонял стадо. Юный Хэнк из книги носил синие джинсы и черную шляпу, ездил верхом на белой лошади и вместе с настоящими ковбоями загонял стадо в загон. На фотографиях можно видеть, почему Хэнка выбрали на эту роль. Его лицо живое и выразительное, он хорошо сидит в седле, выглядит отважным, готовым прыгать через изгородь и гнаться за быком в 10 раз больше его. В книжке мальчика поначалу пугают животные на ранчо, но в конце он побеждает свои страхи и уже не боится быков, змей и койотов. У истории счастливый конец, а последний образ вторит классическим голливудским вестернам, утверждая дух свободы и независимости. Рядом со старым ковбоем, в окружении стада быков юный Хэнк едет на своей белой лошади по бескрайней прерии, глядя за горизонт.