П. Аркадьев - Как я вылечил болезни кожи

Анисимов М.

Мне 24 года. Я всегда была уверена, что никогда не смогу загореть. Потому что даже после часа на солнце моя кожа ни разу не меняла цвет. Поэтому как-то летом я смело поехала с друзьями на пляж. Они вымазались защитными кремами, а я сидела как есть. Мы провели на пляже много времени, с полудня и до пяти вечера. Когда мы приехали домой, мне стало плохо. У меня резко поднялась температура, меня затошнило, и моя мама сразу же поставила мне диагноз: солнечный удар. Я безумно испугалась, потому что у нашей соседки от солнечного удара умерла дочь. У меня, по счастью, такого тяжелого состояния не было. Мама сразу же дала мне выпить чайную ложки соли, кажется, чтобы задержать воду в организме. Но она сказала, что это надо делать обязательно. Потом я легла в теплую ванну с содой, чтобы на коже не было сильного ожога. Это меня и спасло, иначе моя кожа вообще бы слезла. Через несколько лет я случайно обгорела на пляже за границей, там у меня соды под рукой не было, и кожа слезла очень сильно.

Пономаренко О. В.

Мне 28 лет. Начиная с переходного возраста, то есть примерно лет с 12, у меня была очень плохая кожа. Было очень много прыщей, которые долго держались и плохо рассасывались. Я из-за всего этого очень сильно переживала, старалась что-то сделать. Но в то время, в 90-х годах, у нас не было тех возможностей, которые есть сейчас. Я имею в виду и деньги, и различные процедуры, и всяческие косметические средства. Что уж там говорить, даже информации было гораздо меньше, чем сейчас. Поэтому все народные методы, о которых я слышала, сводились к протиранию кожи настоем календулы. К слову сказать, это мне нисколько не помогало. Кожу даже в дерматологических отделениях лечили примитивно: прыщи надавили, голым спиртом смазали и прокварцевали. Что делать, тогда у нас все было в застое, и медицина тоже. Это сейчас ни один врач, если он в здравом уме, не будет протирать лицо чистым спиртом и давить прыщи, потому что от давления могут остаться рубцы. А тогда, когда я лечилась, об этом почему-то не знали. Моя мама все время искала каких-то специалистов, которые могли бы мне помочь, и официальных, и народных. Чаще всего и те и другие оказывались шарлатанами. Большей частью из нее просто тянули деньги за совершенно бессмысленные советы. Помню одну бабку под Петербургом, к которой мама привезла меня по совету какой-то знакомой. Бабка драла бешеные деньги. Ехать к ней я категорически не хотела, но мать меня буквально приволокла. Первым делом бабка стала зачем-то мне гадать, хотя я об этом не просила. Она раскинула карты и прямо в присутствии моей матери сказала, что парень, с которым я сплю, принесет мне венерическую болезнь. Я чуть не упала: мне было 13 лет, я была настолько забита, что ни о каких парнях и не думала, тем более у меня ни с кем не было отношений. Я сказала бабке, что она ошибается, никого у меня нет. Она и слышать не захотела, сказала, что думает по-другому, и все тут. Хорошо, что моя мать не поверила. Но мне сразу стало ясно, что это за «целительница». Она нашептала на воду, дала эту воду мне, чтобы я умывалась, сняла с матери половину ее зарплаты и отпустила нас с миром.

Честно скажу, я все-таки умывалась той водой. Надо ли говорить, что с тем же успехом я могла умываться обычной. Потом мама, опять-таки по совету все той же своей знакомой, привела меня к какому-то старому педофилу. Как ни странно, он жил в том же пригороде Петербурга, что та бабка. Дедку было лет 60, единственное, что ему было надо, – это раздеть меня до трусов и поставить перед собой, а потом еще и меня поглаживать – якобы так он меня лечил. После этих «сеансов» я плевалась, но мать ему верила. Единственное здравое зерно во всех его действиях был разумный подход к питанию и к чистоте организма. Он мне рассказал про клизмы и про уринотерапию, которой я долго противилась, но в итоге сдалась. На тот момент ни клизмы, ни уринотерапия мне не помогли. К двадцати годам прыщи прошли, а в 23 года я, как ни странно, стала работать в сфере красоты. Я делала женщинам макияж, учила их хорошо выглядеть и учила ухаживать за кожей, чтобы она была здоровой. Это то дело, которым я занимаюсь сейчас. Если бы десять – пятнадцать лет назад мне сказали, что у меня будет работа, связанная с кожей и красотой, я бы обиделась. Но сейчас я уже и выгляжу по-другому, и чувствую себя другим человеком – уверенным и сильным.