Ю. Соколов - Выбери жизнь!

К сожалению, из Вашего сознания начисто вытравлено понятие о высшем предназначении человека — совершенствовании своего божественного начала, своего сознания, своего организма. Очень важно понять, что каждый из вас — личность. Неповторимая, единственная в мире, ни на кого не похожая личность! И эта личность должна развиваться в полном согласии с законами Природы. Но вы нарушили, преступили эти законы, и развитие личности идет не к совершенству, а к деградации, что, естественно, не согласуется с высшим замыслом Вселенной — дать возможность человеку развить себя до Богочеловека!..

Итак, сегодня, написав на чистом листе свои фамилию, имя, отчество, внимательно прислушайтесь к себе, своему организму и напишите, что вас беспокоит. Это подобно постановке диагноза. Только здесь диагностировать вас будет не врач, а вы сами Перечислите на листе бумаги все свои болезни, болячки, неприятные ощущения. Это будет субъективный диагноз, но он окажется и самым верным.

Завтра эти листочки вместе с анкетами, о которых мы еще поговорим, вы сдадите мне. (Если вы занимаетесь самостоятельно, по книге, анкету и листок с перечисленными болезнями сложите в специальную папочку — начните собирать нечто вроде досье на самого себя.)

А теперь я расскажу немного о тех, кто в разное время посещал занятия на наших курсах, расскажу о судьбах людей, которых когда-то называли «безнадега-ми» есть такой термин в официальной наркологии Но прежде всего несколько слов о себе.

В недалеком прошлом я — алкоголик второй стадии, курильщик с тридцатисемилетним стажем, обжора, который за один присест мог сожрать целую курицу, да еще кусок какой-нибудь колбасы (далеко не полезный для нашего организма суррогат, состоящий из всевозможных химических соединений в сочетании с мясными ошметками), да еще хлеба эдак граммов с двести, запить все это чашкой (чашей) кофе или чая с тортом, пирожным или каким-нибудь пирогом. Естественно, следствием такого образа жизни были многочисленные болезни, болячки, нервные и прочие расстройства.

Мне повезло: на 43-м году жизни посчастливилось встретиться с гениальным ученым, которому человечество обязательно поставит золотой памятник, кандидатом биологических наук Геннадием Андреевичем Шичко Я попал к нему на занятия, которые, кстати, были подпольными. И с первых же часов общения с Геннадием Андреевичем во мне появилось желание помогать в меру сил своих и возможностей этому удивительному человеку. День прихода на занятия к Г.А.Шичко стал днем моего нового рождения. Вся жизнь моя поделилась на два периода — до этой встречи и после нее. Первый период был насыщен многими событиями: ведь я — журналист. Честно говоря, о нем мне вспоминать-то не всегда хочется, потому что большинство важных житейских событий, успехов в карьере были сопряжены с алкоголем, курением, обжорством. Зато второй период называю настоящей жизнью, которую я жадно пью и от которой постоянно хмелею похлеще, чем от любого алкогольного яда. Только хмель этот особый — здоровый, радостный и необыкновенно стимулирующий работоспособность

После смерти Г.А.Шичко 3 ноября 1986 года я делал и продолжаю делать все возможное, чтобы метод Геннадия Андреевича стал общедоступным. В день похорон в большом зале крематория я неожиданно обнаружил себя у изголовья покойного. Я произносил слова клятвы и видел себя как бы со стороны. Я трижды произнес слово «Клянусь!» Клялся я в том, что обязательно продолжу дело Шичко. И все во мне — я это точно помню — сжималось от этих слов, потому что в тот момент я не знал, как это все можно будет воплотить в жизнь: ведь метода-то как такового не было То есть он не был облечен в какую-то описательную форму. И Геннадий Андреевич не спешил этого делать. Больше того, за полторы недели до смерти ученого у нас с ним состоялся запомнившийся мне на всю жизнь небольшой разговор

В тот день по договоренности с Ленинградским телевидением должна была состояться съемка сюжета о Геннадии Андреевиче и его слушателях. Мы собрались в небольшом помещении, которое арендовал Парголовский дом культуры. Его директор Н.Ф.Быченкова как бы «закрывала глаза» на то, что там иногда собирались не представители художественной самодеятельности, а те, кто еще вчера, образно говоря, валялись в канаве.

Мы, несколько человек, томились в ожидании телевизионщиков, а те, в который уже раз, так и не приехали. Я стоял рядом с Геннадием Андреевичем, очень верившим в то, что тележурналисты обязательно приедут, — ведь он провел с группой работников телевидения противокурительные занятия. Позабыв о тактичности, видимо, чтобы заполнить томительную паузу, я задал ученому вопрос: