Николай Шерстенников - Дом нашего детства. Детские корни взрослых проблем.

Таким образом, проявилась бессознательная сексуальная фантазия. Важно было понять, как она влияет на поведение и какой комплекс скрывает. Женщина уже успела в воображении создать картину извращения: пудель подружки влюблен в нее и своими энергетическими кобелиными эманациями притягивает ее к себе. Поэтому ей нужно либо разорвать отношения с подругой и больше не появляться у нее в доме, либо уговорить ее избавиться от собаки. Учитывая способность женской психики придумывать воображаемые события (а попросту — заниматься «самозаводом», раздувать из мухи слона и т. п.), можно предполагать, что еще нафантазировала дама.

Исследование глубинных закладок детства проводили при помощи настройки на перинатальные программы, выявление родового конфликта, его степени и тяжести. Не буду касаться деталей. Дело это было трудное и долгое… Важен результат. Странный и неожиданный. Можно было бы сомневаться в объективности и точности опытов, но успешно проведенная коррекция подтвердила правильность исследований. Расскажу вкратце о фантазии, которая в виде комплекса засела в глубинах подсознания.

Мама кормила девочку грудью до года. Место для кормления было всегда одно и то же — на диване. Когда девочка уже начала понимать происходящее, она одновременно с кормлением развлекалась тем, что левой ручкой перебирала завитки искусственного меха, которым был покрыт диван. Мама боготворила свою доченьку и всякий раз, когда прикладывала ее к груди, таяла от нежности к ней. Но кроме чисто родительского чувства во время кормления грудью мама переживала и сексуальное возбуждение. Поэтому отношение к дочке носило скрытый эротический флер.

Девочка росла, развивалась и примерно в два года родители заметили в ее поведении такие особенности: часто, забравшись на диван, она начинала гладить ладошкой покрывало из искусственного меха, и это приводило ее в состояние томной заторможенности. Девочка не реагировала на родительские попытки отвлечь ее, взгляд туманился, она, по-видимому, переживала состояние возбуждения, которые отец с матерью принимали за психические отклонения, болезненные реакции и т. д.

Попытки родителей исправить поведение дочки были эпизодическими. В какие-то моменты молодых устраивало, что девочка затихает на диване и дает возможность им заниматься друг другом. Когда стала очевидной странная тяга малышки к меховому покрывалу на диване, родители поступили радикально: жестко и решительно запретили ей даже прикасаться к покрывалу. А вскоре убрали его. На этом внешняя, видимая часть завершилась. Дальше история развивалась в глубинных уровнях психики ребенка, в нише подсознания, куда было вытеснено желание.

Во время опроса и активизации ее детских воспоминаний Клара М. вспомнила, что несколько раз пыталась найти замену искусственному меху, но делала это неосознанно, и скоро все успокоились. Девочка росла крепкой, симпатичной, с разносторонними интересами, хорошо училась, была строга к себе и разборчива в выборе друзей. До свадьбы сохраняла невинность и с сексуальным возбуждением, активным половым желанием познакомилась только после замужества. Когда появились первые всплески полового наслаждения, она не знала. Ей было хорошо, и она отдавала всю себя любимому человеку. Насторожилась Клара только после его вопроса: что она ищет рукой на кровати во время акта? Этот вопрос засел в подсознании и вступил в противоборство со скрытым комплексом детства. Женщина понимала, что в ней что-то происходит, но объяснить ни себе, ни мужу не могла и в глубине души очень переживала. Ее невротическое состояние привело к снижению наслаждения от полового акта, ибо Клара все время следила за собой, своим поведением, боялась, что снова начнет что-то искать на кровати, боялась, что у мужа возникнут вопросы, боялась… Словом, на бессознательный детский комплекс начали наслаиваться приобретенные страхи.

Пудель Марк у Клариной подружки был шаловливым кобельком, всеобщим любимцем, домашней игрушкой. Его часто купали, мазали новомодными витаминными препаратами для укрепления собачьей шерсти и т. п. Шерстка на голове у него была мягкая, нежная и завитая. Клара пришла к подружке и, как всегда, во время разговора играла с пуделем. И вот сошлось: рука ложится на голову кобелю, шерсть на ней напоминает завитки искусственного меха на диване, где мама кормила ее грудью. Мама испытывала половое наслаждение, когда девочка сосала грудь. Оно наполняло грудное молоко особым информационным содержанием. А девочка в этот момент гладила ладошкой покрывало на спинке дивана. Ощущение прикосновения нежных завитков искусственного меха к ладони сопровождалось чувством «приятно» от насыщения материнским молоком. Информация о половом возбуждении матери из грудного молока поступала в память клеток ребенка. Возникла устойчивая ассоциация.